уже сидели на кухне. Он закатал рукав рубашки (точнее – то, что от него осталось), и моему взору открылся длинный, еще кровоточивший порез. Я обработала рану, потом наложила повязку.
– Благодарю, – Михаил было поднялся со стула.
– Еще не все, – я остановила его. Смочила вату перекисью и протянула ее Мелкому. – Ссадины тоже обработай.
Он лишь отмахнулся. Тогда я сама прижала ватку к его щеке. Михаил поморщился – всего на мгновение, – а потом вдруг положил свою большую ладонь поверх моей ладони.
– Может, чаю? – я посмотрела ему в глаза.
– Сегодня что, день исполнения желаний? – он посмотрел мне в глаза.
– Даже не думай! – я отстранилась.
– Я не в том смысле, – казалось, мои слова здорово задели Михаила. – Просто ты сегодня такая…
– Какая? – с вызовом ответила я.
– Не такая, как всегда, – задумчиво ответил он. – То грозилась на нары отправить, теперь раны обрабатываешь.
– Ты пострадал из-за меня. Ты помог мне справиться с этими гоблинами, а я не позволю тебе умереть от заражения крови. И мы будем в расчете.
– Вот как, – хмыкнул Мелкий. – Выходит, крепость не пала?
– Не дождешься! – вырвалось у меня.
– Благодарю за заботу, – он направился в прихожую. – Поздно уже, я пойду.
Михаил надевал ботинки в прихожей. Я стояла, прислонившись спиной к двери ванной и скрестив на груди руки. Мелкий уже подошел к двери. Мгновение – и он уйдет.
Я закусила губу, с трудом сдерживаясь, чтобы не расплакаться. Я убеждала себя, что хочу только одного: чтобы он ушел, навсегда исчез из моей жизни. Переехал в другой район, в другой город, а лучше – в другую страну. Чтобы он ушел обратно в свой, криминальный мир, а я осталась в своем мире, по другую сторону баррикады.
– До свидания, оперуполномоченная Солнцева! – сказал Михаил. И его «до свидания» прозвучало как «прощай» …
Я качнулась, словно в миг лишилась способности удерживать равновесие. В горле пересохло. Сказать бы что-то язвительное, что-то такое, чтобы он навсегда запомнил «оперуполномоченную Солнцеву» …
– Может, останешься? – тихо сказала я и сама удивилась, насколько жалобно прозвучали эти слова.
Михаил поднял голову, посмотрел на меня. И я поняла: он останется.
Глава 5
И он остался. Не на ночь, как водится, даже не на день. Не смотря на все мое отрицание, я была вынуждена признать: Михаил останется со мной навсегда. Даже если уйдет – временно или на совсем, – он все равно останется со мной. Какая-то его часть навечно впиталась в мою память, в мое сознание. Звук его голоса, запах парфюма, тепло его рук и чуть насмешливый блеск голубых глаз – все это теперь останется со мной, как татуировка, как шрам на коже…
Когда я проснулась, в комнате было уже светло. В голове промелькнула неприятная мысль: «Проспала». Мою догадку тут же подтвердили неумолимые настольные часы: девятый час. Самое время вставать, особенно тем, чей рабочий день начинается в восемь утра…
Михаил еще спал. Я привычно вскочила на ноги, быстро стала одеваться. Но потом на