уже занёс меч над колыбелью, как что-то вспыхнуло, ослепив на секунду. Когда свет исчез, оказалось, что ребенок пропал.
Мир вокруг закружился, стены перепутались с потолком, и я потеряла сознание. Последнее, что я успела заметить – как разъяренный стражник, замахнувшись мечом, отрубил женщине голову.
– Мама, – прошептала я. Сильные руки мага быстро подхватили меня, и я погрузилась в забвение.
В сознание пришла уже в своей комнате, в голове кружились воспоминания о недавних событиях, которые путались и не собирались укладываться. Слёзы текли ручьем, не желая останавливаться. Слишком много всего произошло за последнюю неделю. Я перевернулась на бок и всмотрелась в темноту. На стуле у дальней стены, облокотившись на стол, сидел Диарон и вертел в руках остатки от своей стеклянной палочки. От неожиданности я подскочила, а маг (будь он проклят!), ухмыльнулся и вместе со стулом придвинулся к моей кровати:
– Очнулась, принцесса? – В голосе читалась забота с издевательскими нотками, а глаза были наполнены грустью. Да какая из меня принцесса-то вообще?
– Что это такое было? Откуда у тебя… – Я махала руками, пытаясь найти слова, чтобы описать его магическую палочку с воспоминаниями о матери, но получалось плохо. К счастью, Диарон сам отлично понял, что я имею в виду, и оказал мне честь, решив посвятить в подробности.
– Это устройство, которое я сломал, обладает редкими магическими способностями. Его едкий дым вызывает воспоминания. Также ему можно передать часть своей памяти – ту, которую ты хочешь сохранить нетронутой, защитить от посторонних глаз. Особенность этой вещи в том, что посмотреть сохраненные на нём воспоминания может лишь тот, кто участвовал в данном событии, или по личному приглашению. – Диарон взглянул на меня и продолжил, – это сообщение было предназначено для тебя, потому что ты была тем ребенком в колыбели, принцесса Иллирика.
– Принцесса без царства, – хмыкнула я, утыкаясь носом в подушку. Закрыв глаза и погрузившись в размышления, я поняла, что верю всему произошедшему сегодня, верю Диарону, верю в видение. В голове эхом раздавались слова мамы: «Ты станешь самым могущественным магом в мире. Ты сможешь освободить наш народ и вернуть магию». Тело охватила дрожь, из глаз вновь полились слезы, и я сильнее вжалась в мгновенно промокшую перину.
Диарон заговорил тихо, но в его голосе звучала сталь решимости:
– Это тяжелый путь, полный нелегких испытаний. Тебе стоит ещё многому научиться: пробудить в себе магию, различать друзей и врагов, уметь пожертвовать одним, чтобы обрести другое, более ценное. Но Лира, если ты не прогонишь меня сейчас – позволь стать твоим другом и наставником! Позволь помогать тебе, нести твою нелёгкую ношу. Я обещаю тебе, что мы дойдем до конца, мы вернем тебе твой трон и дадим надежду всей Альмире.
От горячих речей мага я даже рыдать перестала. Оторвав свою опухшую от слез физиономию от подушки, я взглянула на него и рассмеялась. О, как нелепо и смешно смотрелся колдун, стоя в своем немыслимом черном