хамством».
За зеркалом в потайной комнате находились Билл Макстейн и Сибил Кайл. Они переглянулись и рассмеялись, дословно расслышав разговор агента с девушкой.
– Об этом я вам и говорю. Девочка с характером, импульсивна и агрессивна по отношению к мужскому полу.
– Вообще, она мне нравится,– почесывая подбородок, признался Билл.
– Да, есть в ней что-то притягательное,– подтвердила Сибил.– Она порывиста, нетерпелива, но внутренний стержень имеется. Она еще сама не пользуется своим потенциалом. Однако мое заключение по тестам заставляет задуматься о введении девушки в операцию такого высокого уровня сложности.
Макстейн продолжал внимательно наблюдать за Эдом и Мэдисон через стекло и улыбался. Казалось, он совсем не слушал агента Кайл. Но, когда та замолчала, Билл наклонил голову в ее сторону и, не отрывая глаз от Мэдисон, проговорил:
– Ну и что там в твоем заключении?
– Годна для формальных операций, не годна для операций, несущих высокую психоэмоциональную нагрузку. Физическая выносливость ниже допустимого уровня,– осторожно сообщила та.
Услышанное нисколько не смутило Макстейна. Он усмехнулся и спросил:
– Ваша аппаратура настроена измерять показатели у будущих агентов, которые, перед тем как попасть сюда, проходят жесткий отбор, а ты говоришь про девчонку, которая на свой страх и риск согласилась сотрудничать с нами. Снизь планку, Сибил. Девочка-то совсем не глупая. Учти все эти параметры и разработай оптимальную программу обучения. Она нам нужна. И выброси к черту свое заключение…
– Хорошо, сэр,– уважительно ответила Сибил, смиряя свои принципы.– Я сделаю все возможное, чтобы научить девушку владеть собой, но с физиологической конституцией не поспоришь.
Макстейн проигнорировал высказывание агента, но жестом дал понять, что ничего не хочет слышать.
– Я могу идти?
– Иди.
Макстейн редко ошибался в людях. Его жизненный опыт и профессиональное чутье всегда находили свое оправдание в тех, которых он выбирал в свое подразделение. Не зря его команды отличались от команд других отделов АМБ стабильно эффективными, оперативными, технически грамотными решениями поставленных задач. И в случае с Мэдисон Билла не оставляло предчувствие удачного выбора.
***
Занятия Софии начинались с семи утра и заканчивались в десять вечера ежедневно, кроме воскресенья. В этот день ее отпускали в пять часов вечера, чтобы восстановить силы и осмыслить пройденное. Режим дня был очень строгим, а в информационном содержании – очень насыщенным.
День за днем Макстейн наблюдал за успехами и поражениями Мэдисон, ее искренним желанием научиться как можно большему, и срывами, когда не получалось выполнить контрольные задания. Но как упорно девушка шла наперекор своей слабости.
Со всеми членами группы у Мэдисон сложились хорошие взаимоотношения, в любом случае она старалась проявлять больше понимания и терпения к ним и к делу, чем они к ней. Но со Стивенсоном она не могла найти общего языка. Все инструкторы тренировали