как давно ты здесь, Ари? – спросил он, и я тут же рассердился из-за того, как легко он обратился к ней по ее старому прозвищу. Он не имел права общаться с ней так, словно ничего не произошло. Будто мы вели славную беседу. – Ты здесь живешь… с того самого дня? Одна?
Она кивнула и изнуренно улыбнулась.
– Это, конечно, не Зимний дворец, но меня устраивает.
Теперь раздражение превратилось в натуральный гнев. Я пытался его сдержать, но он все равно разрастался, как если бы все мрачные годы моего существования слились в один обуревающий темный поток. Она все время находилась здесь и даже не подумала увидеться со мной, дать нам знать, что жива! Годы сражений и убийств – и все впустую!
– Почему ты не сказала?! – возмутился я, и она дрогнула, будто ожидала подобный вопрос.
– Эш, поверь мне, я хотела…
– Но не сказала. – Я направился к древнему дереву, потому что больше не мог стоять неподвижно. Метнулся обратно под ее пристальным взглядом и рукой обвел поляну. – Ты жила здесь много лет, Ари, и так и не вернулась, не попыталась встретиться со мной. Ты позволила мне думать, что умерла! Почему?! – практически кричал я, содрогаясь от негодования, но ничего не мог с собой поделать. – Могла бы послать весточку, сообщить, что ты в порядке! Я столько лет думал, что тебя нет, что ты мертва. Ты хоть понимаешь, что я пережил?! Что мы оба пережили?!
Пак вышел из оцепенения, пораженный тем, что я упомянул и его. Не придав этому значения, я продолжал смотреть в лицо Ариэллы, отвечавшей мне тем же, но не собиравшейся возражать. Я опустил руки, и мой гнев испарился так же быстро, как и возник.
– Почему ты мне не сказала? – прошептал я.
– Потому что, вернись я, ты бы никогда не повстречал Меган Чейз.
Я застыл при звуке ее имени.
Ариэлла испустила вздох, и в нем послышалась вековая усталость, после чего снова пригладила свои черные волосы.
– Я все не так объяснила, – обратилась она скорее к себе. – Позвольте рассказать все с самого начала. С того дня… когда я умерла.
– Я всегда была в некотором роде Провидицей, – приступила она, глядя не на меня, а на водоем в центре ущелья, словно могла в нем видеть будущее. – Даже до… несчастного случая… порой предвидела кое-какие события. Незначительные, никогда – весомые. Ничего такого, чем можно было бы угрожать интриганам Двора или хотя бы соперничать с ними. Отец пытался использовать мой дар, чтобы нарастить мощь, но вскоре бросил это дело, когда понял, что в видениях не оказывалось ничего полезного.
– В тот день в Лощине, – продолжала она, и ее голос стал еще мягче, – когда меня сразила виверна, кое-что произошло. Я почувствовала, как умираю, как моя суть растворяется, становится частью Небыли. Наступила тьма, и мне приснился сон… явилось видение… о Железных фейри и грядущем хаосе. И тогда… не знаю. Я поняла, что очнулась и осталась одна там, где умерла. С осознанием того, что случится. О Железных фейри. Что они бы всех уничтожили, кроме нее. Одной