.

колкими глазами. Когда мы допили и стали опускать руки, дама ловким движением поставила бокал на стол и придвинувшись ко мне, смачно чмокнула в губы. Потом ловко выскользнула от меня и присоединилась к танцу Димыча. Опешив, я остался стоять на месте. Наташа залилась смехом, а я никак не мог понять этого перевоплощения. Дама, ещё минуту назад казавшаяся мне брюзгливой старухой, теперь как молодая девушка кружилась в танце с Димычем.

      Я сел на лавку у стола, а Наташа схватила меня за руку и тоже потащила танцевать. Я был смущён, не понимая, как буду это делать, но Наташу это не заботило, и она начала кружиться вокруг меня. И я как-то незаметно для себя тоже начал двигаться в ритм музыке. Выходило, похоже, коряво. И мой странный наряд норовил запутаться у меня в ногах. «Ну и плевать, – подумал я, – эти люди и так меня уже засмущали, позволю себе хотя бы расслабиться наконец».

      Я исполнял нелепые па, а Наташа смеялась и помогала мне с движениями. Музыка смолкла, и Наташа воскликнула:

      – Браво!

      Мы вернулись к столу, а Димыч сменил пластинку на Рахманинова и тоже присоединился к нам. Я чувствовал прилив благодушия. Предложив поднять бокалы, я встал и сказал:

      – Дамы и господа, давайте же выпьем за нас! Я потрясён вами! Вы меня пугаете и вдохновляете!

      Я даже не ожидал, что скажу это, и смутился. Но все отреагировали очень тепло и засмеялись. Наташа повторила своё «браво», и все чокнулись. Неожиданно из своего кресла встал старик и тоже потребовал бокал. С некоторым удивлением все посмотрели на него. Лицо старика было сосредоточенным. Одет он был в поношенный, однако всё ещё очень опрятный костюм, а опирался на трость, которая стояла с края у стола.

      Димыч тут же поднёс ему бокал с какой-то другой настойкой, которую он налил из графина, стоящего на подоконнике, видимо, зная предпочтения старика. Он тоже чокнулся со всеми. Мы выпили, и старик, указав тростью на часы, сказал:

      – Уже недалеко до Нового года, но Нюши с мамой по-прежнему нет. Я думаю, наш гость, как новый старший, должен их позвать.

      Все посмотрели на меня. Я удивлённо развёл руками:

      – Я старший? Да бросьте вы.

      Димыч неодобрительно покачал головой.

      – Да и не знаю я, куда идти.

      Старик поморщился:

      – Тут одна дорожка. Она ведёт или в сторону корпуса, или в сторону домов наших дам. Никак не промахнуться. Нужный дом – первый от нас.

      Димыч взял меня под руку:

      – Пойдём, я покажу тебе с крыльца, где их дом. Это действительно будет по-мужски с твоей стороны – пригласить их. Я звал, но, может быть, они стесняются тебя.

      Я нехотя побрёл к лестнице:

      – Тогда уж я оденусь по-человечески.

      Димыч одобрительно кивнул.

      Наверху я по-быстрому принял прохладный душ и облачился в джинсы со свитером поприличнее. Я не рассчитывал, что придётся выряжаться на званый вечер. В одном из шкафчиков я случайно наткнулся на набор бабочек. Подумал сначала, что это будет вульгарно, но примерив одну из самых нестрогих,