боевые конечности против двух у очеловеченного медведя-крокодила. Когда животное приобретает гуманоидные формы, то часть навыков передаётся с ног на руки. Животное становится больше похоже на человека и начинает думать как человек, забывая об отличных дополнительных боевых отростках в виде задних лап, хвостов и рогов, и о роговых пластинах на горбу.
Мы наблюдали за тренировкой ещё минут двадцать. Бой длился доли секунды, и зевак не было. Когда тренировали Тотошку, всё было гораздо зрелищней, и когда массивная бронированная туша пса летела кубарем и, визжа, пыталась вскочить под расчётливыми ударами кошки – желающих понаблюдать хватало. Для простого человеческого глаза сейчас зацепиться было не за что. Я с удовольствием наблюдал за этой парочкой. Хотя я и считаю себя мастером ножей, но по самой нижней планке – а Кошатина и вот этот неизвестный мне зверь были мастерами клыков и когтей. Не берусь сказать, где заканчивается уровень мастера с верхней стороны, но думаю, они были хорошо в верхней половине этого великого звания.
Замечательная схватка! Гайка вряд ли что-то рассмотрела, и только благодаря моим умениям я смог уловить происходящее. Для постороннего это выглядело как мгновенные прыжки массивных животных друг на друга, а потом – долгое и вежливое благодарение своего партнёра за отличный спарринг.
Мы ждали. Кошка, закончив тренировку, распрощалась с медведе-крокодилом и подошла:
– Здравствуйте, товарищ Кошатина, – вежливо поздоровался я.
Мне в ответ по-дружески оскалились:
– Резак, ну что за «вы»? Для тебя на «ты» и просто Кошатина, без «товарищей», а то я себя на партсобрании ощущаю, как будто хотят на вид ставить.
Гайка выпустила Одиссея на травку: он протопал до Кошатины и с полным энтузиазмом вцепился ей в хвост, который вначале повалил малого на траву и вырвался, а потом был пойман моим детёнышем и пленён.
– А где Тотошка? Я его давно не видел, – поинтересовался я у пантеры.
– Ты не знаешь? – удивилась кошка.
Я пожал в ответ плечами.
– Резак, ты что? Тотошка ушёл в рейд. Сбежал наш подросток. Наслушался каких-то глупых сказок, и решил, что будет легенды Стикса разгадывать и неизвестные зоны открывать. Вбил себе в голову, что каждая сказка Стикса – это правдивая история, и только нужно до сути докопаться и первоисточник найти. Оставил записку и ушёл. Подростковый максимализм. Но это ничего, он мальчик крупный, умный, о себе позаботиться сможет, да и мы с Блохастым его основательно учили – думаю, что всё хорошо будет. Так чего пришли?
Мы кратко рассказали суть своей проблемы.
– Вот давайте к игрокам сходим и все записи покажем. Они большие специалисты по таким штукам, – сразу предложила Кошатина. – И я с вами, мне тоже интересно.
Пока мы быстро сплавляли Одиссея на содержание соседям, Кошатина договорилась о транспорте, и через час с небольшим мы подъезжали к месту обитания реконструкторов. Стаб игроков просто не мог