решил подшутить Ринат над незадачливым рыжим растрёпой.
– Скажете тоже, в образе Зинки! – возмутился Погорельский. – Ангелы бабами не бывают! – проговорил он наставительно. – Да и муженёк Зинкин далеко не ангел, уж поверьте мне.
– Верю.
– А ангел мне явился в образе Улубека.
– Какого ещё Улубека? – озадачился оперативник.
– Так он в нашем жэке подвизается, полы в подъезде моет. Видит, у меня такая неприятность образовалась, вот и помог мне вычерпать воду в ванной комнате. А потом мы с ним выпили.
– И Улубек?
– И Улубек, – согласно кивнул Погорельский. – Только я водку, а он чай. Но закусывал его огурцом с хлебом. И вы после этого будете утверждать, что Улубек не ангел?!
– Не буду.
– То-то. Он явился мне как ангел-спаситель. И я не мог за это не выпить.
– Понятно, но вернёмся к встреченной вами женщине, – устало напомнил Ринат.
– Чего к ней возвращаться-то? Пролетела, как стрела.
Оперативнику надоело возиться с рыжим, и он потребовал:
– Погорельский, опишите женщину.
– Шутишь, командир! – возмутился, в свою очередь, Погорельский. – Я же говорю, что она налетела на меня, и я улетел!
– Куда улетели?
– В сторону, – немного подумав, Афанасий махнул рукой вправо, – в ту сторону. – И добавил: – Как я уже говорил, на три метра.
Ринат вздохнул и спросил:
– Но хоть что-то вы должны были запомнить.
– Я и запомнил!
– Что?
– На ней была синяя ветровка.
– Точно синяя?
– Точно!
– А волосы?
– У неё ещё и волосы были? – искренне удивился Афанасий, а потом, что-то вспомнив, закивал: – Точно были! Растрёпанные! Совсем как у меня!
– Рыжие?
– Нет, – задумчиво покачал головой Погорельский.
– Тогда какого цвета?
– В смысле? – не понял Афанасий.
– Она была брюнетка, шатенка, блондинка?
– А точно! Блондинка! Точно такого цвета, как болонка у Филаретовны!
– Кто такая Филаретовна?
– Как кто? – в который раз за короткий промежуток их разговора изумился Погорельский. – Евдокия Филаретовна Игнатьева. У неё ещё сын сапожник! – Афанасий захихикал.
– Вы хотите сказать, что сын некой Филаретовны пьёт как сапожник? – язвительно спросил Ринат, намекая на алкогольное пристрастие своего собеседника.
– Что вы! – всплеснул руками Погорельский, как прачка в водевиле девятнадцатого века. – Он вообще не пьёт, – добавил он с явным осуждением.
– А где живёт Филаретовна?
– В последнем подъезде.
– А номер квартиры?
– Не знаю. Она меня в гости не приглашала, и вообще Матильда меня не любит, – обиженно заявил Афанасий.
– Какая ещё Матильда?
– Так болонка же Филаретовны! – Афанасий посмотрел на оперативника с осуждением, всем своим видом показывая, что сроду ещё не встречал таких непонятливых людей.
Ринат вытер пот со лба.
Прежде чем доложить