поднял бровь, но «Остапа уже понесло».
– Нерон, по словам Тацита, поджег вечный город, Рим. Доказательств нет, но…
– Ну, так мы до того договоримся, что и Москва, «спаленная пожаром» в 1812 году, была подожжена пироманами… – недоверчиво ухмыльнулся Андрей.
Гоша в ответ спокойно пожал плечами:
– Конечно. Графом Ростопчиным. Нет и не могло быть иных причин, кроме как легкое безумие, чтобы поджечь целый город… А вы знаете, к какому году относится первое официальное упоминание о пиромании как болезни? К 1895-му.
– Что, судили потомков Ростопчина? – попытался неудачно пошутить Андрей, но инженер его шутку не поддержал.
– Да нет. Судили крестьянина, некоего Ботова, и его зятя. Дело слушалось в Самаре. Парочка попалась на поджоге шестого по счету дома. При этом четвертым они сожгли свой собственный. Представляете, как повезло Ботову! Сам пироман, и дочка выбрала такого же безумца… Но, честно говоря, к этому времени французы уже полстолетия как определили пироманию как болезнь и…
Тут Андрей тактично кашлянул, и Гоша резко замолчал, снял очки и надавил пальцами на глазницы.
– Простите. – Он снова надел очки. – Как-то я увлекся. Что конкретно вас интересует?
– Честно говоря, я думал, вы сможете помочь мне в поиске убийцы…
– Да. Понимаю. Я прочитал ваш мейл и досье на предполагаемого преступника. Видите ли, вы, наверное, уже в курсе: у каждого опытного пиромана есть свои предпочтения в горючих смесях. Свои «фишки», рецепты, понимаете? Скипидар, положим, с ацетоном. Или бензин с тем же скипидаром и мазут. Или варианты с маслом, бензином и растворителем. Люди творческие.
Андрей мрачно кивнул:
– Ясно.
Только творческих людей ему и не хватало.
А Гоша задумчиво провел тонкими чуткими пальцами по столешнице и продолжил:
– Я бы посоветовал посмотреть в имеющихся у вас архивах. Вдруг будет совпадение? Это, знаете, почти как отпечатки пальцев. В суде с этой информацией засмеют, но на человека выйти поможет. Редко, но бывает, что пироманы используют свою страсть в корыстных целях – чтобы замести следы после совершенного убийства или кражи. – Он помолчал. – И мне кажется, ваш пироман из таких – не мечтателей-идеалистов, заглядевшихся на красоту огня, а именно использующих его силу. Опять же, наверняка он делает это не в первый раз.
– Может быть, есть какие-то «пироманские» характеристики исходя из специфики преступлений? – Андрей достал блокнот: он уже понял, что ему повезло напасть на настоящего специалиста.
Гоша махнул рукой:
– Они есть, но у нас в полиции так глубоко обычно не копают.
– Ну а все же?
– Вседозволенность в детстве или, напротив, как в моем случае, очень строгие родители. Иногда – насилие в семье. Проблемы с потенцией. Сексуальное насилие. Энурез.
Андрей старательно записывал, хоть и понимал: инженер, к сожалению, прав, такие досье у нас составляются мало на кого.
– Жестокость к животным… – продолжил Гоша.
– Стоп. –