экстравертом, никто общаться вообще не хотел. Ну, кроме Коляна, который тоже слыл отщепенцем. А Егор – что Егор? В классе он фактически стал неприкасаемым и прокаженным. Еще бы, кроме него, не сдавал деньги только Вася Иванов, но про того все знали, что его родители – безработные алкоголики.
Вокруг лежащего без движения Егора стали собираться зеваки, в основном из числа учеников начальных классов. Охранник присел на корточки и похлопал мальчика по лицу.
– Эй, ты как? В порядке?
Егор мотнул головой в сторону, словно желая проснуться.
– Э-э-э. Да, все окей.
Охранник встал и указал большим пальцем в сторону коридора.
– Я отогнал их. А теперь надо к директору идти разбираться. Так дело не пойдет. И вообще – за что они тебя?
Егор медленно и неуверенно, но все же поднялся на ноги.
– Да ничего, можно сказать, что сам виноват.
– Расскажешь Тамаре Петровне, как все было?
Перспектива тухлая. Зная директрису, можно было с уверенностью сказать, что она возомнит себя новым Шерлоком и на неделю устроит обеим сторонам конфликта допросы, обыски, очные ставки и все в таком духе. Такого цирка нужно было избежать.
– Слушайте, такого больше не повторится. Я же говорю, это типа как игра. Я сам тоже хорош.
Прозвенел звонок, и группа наблюдателей-первоклашек растворилась так же быстро, как собралась.
– Ладно, парень, – охранник пожал плечами, – мне тут тоже проблемы не нужны, сам понимаешь. Но если еще раз тебя увижу в драке, – он погрозил пальцем, – говорить буду другим тоном. Ясно?
Егор виновато кивнул. Охранник не спеша направился к своему посту, которым служила списанная за ветхость парта из кабинета труда. И только сейчас Егор увидел, что все это время рядом стояла Катя. Она подошла к нему и поправила волосы.
– Все-таки тебе так больше идет…
– Да? Ну спасибо.
– Потом сделай стрижку, как у Комолова с MTV, тебе еще больше пойдет. А вообще, знаешь что? – она помолчала секунду. – Яковлев, ты вообще молодец.
– Это почему же?
– Ну-у-у-у, я видела, как они разозлились. А раз так, значит, ты здорово им насолил.
Егор смотрел на соседку по парте. Она что-то говорила – кажется, про то, что уже началась география и пора бы идти. Но Яковлев чуть ли не впервые за все школьные годы не хотел побыстрее убраться из здания. Поддавшись минутному желанию, он поцеловал Катю. Быстро, коротко, в щечку. От этого ее и без того большие глаза стали совсем неприлично огромными. Девчонка тут же залилась краской.
– Ты… ты… дурак!
Она мгновенно взбежала по лестнице на полпролета, потом так же резко остановилась, обернулась и повторила уже другим тоном, каким-то более родным, домашним:
– Яковлев, ты дурак. Вот!
И дальше так же быстро устремилась вверх – видимо, на географию.
Егор увидел перед собой яркий свет. На стене напротив появился лифт. Парень выдохнул и, жалея о том,