дочь, как и всегда.
Утром, облачившись в одно из своих старых платьев традиционно зеленого цвета, Лантея свернула на макушке волосы в тугой узел и, не забыв захватить один из потрепанных поясов с парой костяных ножей, поспешила в центральную часть дворца, где располагалась канцелярия матриарха. Пока она скользила по темным коридорам, которые в это время суток выглядели гораздо оживленнее, чем вечером, чужие взгляды удивленно скользили по лицу хетай-ра, будто по дворцу летел настоящий призрак. Прислуга перешептывалась между собой, служащие канцелярии ограничивались поднятыми бровями, и никто так и не посмел заговорить с Лантеей или же просто поприветствовать ее. Будто за два года отсутствия в Бархане ее давно уже похоронили и забыли.
Главная дворцовая канцелярия занимала около дюжины смежных помещений, и там практически никогда не останавливалась работа. Некоторые отделения состояли всего из пары хетай-ра и теснились в узких проходных залах, в то время как другие имели в своем подчинении несколько десятков служащих и с комфортом располагались в обширных палатах, где хватало места даже для устланных шкурами козеток и продолговатых столов, загроможденных увесистыми архивными журналами.
Девушка толкнула высокие массивные двери, выполненные из темного закаленного стекла, и шагнула в главный зал канцелярии. Ее мгновенно со всех сторон окружил гомон разговоров, скрип стилосов по пергаменту и стук костяных счетов. Всюду, на стенах и шкафах, висело огромное множество ярких фонарей, другие были расставлены на постаментах и столешницах, и в их свете трудились десятки сосредоточенных хетай-ра. Вдоль стен рядами тянулись письменные столы, за которыми восседали служащие: кто-то кропотливо заполнял журналы, другие советовались между собой и постоянно сверялись с толстыми книгами. В пустом пространстве посередине зала располагался стол канцлера, где не было ни единого свободного от документов и свитков места. Вокруг постоянно толпились хетай-ра, то подкладывая новый исписанный пергамент, то что-то спешно пересчитывая на счетах.
Стоило Лантее приосаниться и медленно подплыть к центру комнаты, как служащие, завидев ее, спешно начали склонять головы, приветствуя дочь матриарха, и незаметно рассасываться по своим рабочим местам. В помещении стало намного тише, и каждый присутствующий, делая вид, что крайне занят делами, украдкой следил за девушкой, возвращение которой целое утро обсуждал не только весь дворец, но и половина Бархана. Вторая половина же о нем еще просто не успела узнать, но до полудня этот вопрос должен был решиться сам собой.
Из-за своего стола поднялась канцлер, приложив кулак к солнечному сплетению, и вежливо склонила голову:
– Младшая дочь матриарха, рада вновь видеть вас дома.
Это была сухая невысокая женщина с белыми прямыми волосами до плеч и крайне суровым взглядом глаз цвета стали, спрятанных за аккуратными маленькими очками в костяной оправе. Лантея никогда не видела, чтобы эта немолодая хетай-ра, уже больше тридцати лет занимавшая свой ответственный пост, улыбалась или