понимающий спросонья помощник бросился к кровати, с которой раздавались испуганные вопли девочки:
– Дядя Бенедикт, Мельхиор! Где вы? Я боюсь!
Мельхиор, схватив в охапку Барабару вместе с одеялом, направился к двери. Нотариус зажёг свечу и высоко поднял её в руке. В неверном свете стала видна клубящаяся над кроватями туча маленьких злых созданий. Одни из них с пронзительным воем атаковали ротмистра, другие сплошным ковром покрыли брошенные постели, третьи превратили медовую оладью, лежавшую на подоконнике в большой шевелящийся комок.
– Осы! – закричал Гильбоа, отмахиваясь от них саблей.
– Скорее наружу! – скомандовал Мартиниус и, вытащив из-под своей кровати саквояж со шкатулкой, устремился к выходу. Мельхиор с визжащей от страха Барабарой на руках последовал за своим патроном. Отважный гусар прикрывал отступление.
– Что случилось? Почему вы так шумите? – встретила их в коридоре испуганная Мелодия. Девушка в ночном халате выглядывала из женской спальни.
– Наш ночлег превратился в осиное гнездо! – крикнул Гильбоа, с грохотом захлопывая за собой двери. – Целая армия разъярённых зверюг с огромными жалами напала на нас врасплох! Мы едва успели унести ноги!
– Откуда тут осы? Да ещё ночью? – недоумённо спросила сестра Абигель, высовывая из-за плеча Мелодии своё худое морщинистое лицо. Более совершенная сестра была одета в длинную ночную рубашку похожую на саван. В этом печальном наряде костлявая сестра Абигель походила на покойницу, умершую от голода.
– Почём я знаю, откуда они взялись?! – в ярости прорычал ротмистр. – Надо позвать хозяина или хотя бы одну из этих его дев, тугих телом! Мениску! Пусть сами полюбуются, что у них здесь творится!
– Я схожу, найду кого-нибудь, – предложила Эмилина и, не дожидаясь ответа, с горящей свечой спустилась по лестнице вниз. Гармония побежала следом за подругой.
– Вы пока можете уложить девочку на мою постель, – предложила Мелодия Мельхиору. Она улыбнулась молодому человеку и повернулась к Мартиниусу. – А вы, месьер нотариус, можете оставить саквояж в нашей комнате.
Расстроенный Мартиниус только с досадой отрицательно покачал головой. От улыбки Мелодии сердце Мельхиора сладко замерло. Он открыл, было, рот, чтобы поблагодарить любезную девушку, но Барабара перебила:
– Я не хочу спать! Я хочу посмотреть, как вы справитесь с осами. И моя кукла Харизма там осталась. Её нужно спасти!
Барабара потребовала, чтобы Мельхиор опустил её на пол. Юноша охотно выполнил приказание капризной девчонки. У него и так уже затекли руки. Барабара завернулась в одеяло, решительно посмотрела на дядю и топнула ножкой.
– Хочу свою оладушку!
Мартиниус только тяжело вздохнул, уныло сморщив длинный нос.
– Твою оладушку сейчас осы жрут! – раздражённо сказал Гильбоа, стоя у двери в комнату, из которой они так бесславно бежали. Гусар прислушивался к тому, что происходило за дверью. Гул осиного