становится твердым как камень.
– Шучу! Ходят слухи, что Мирон присмотрел тебе жениха. Не хочу тебя пугать, но он… жуткий тип. Боец. Палач кровавый. Злобный монстр. И убийца.
Стоп.
Серьезно?
Жизнь проносится перед глазами, а сердце в груди делает тройное сальто.
Пусть лучше в вольер к крокодилам бросят, чем с таким… чем под такого!
О, боже…
Глава 2
– Порви его, Шрам! Порви ублюдка!
– Сильней бей! Ну же!
– Голову оторви! Кишки выпотроши!
– Охуеть ты адская машина смерти!
Глухие удары.
Оры толпы.
Стоны поверженного противника.
Всё смешалось в один ужасный, адский коктейль.
Фильмы ужасов отдыхают.
Свист и гул в затемненном помещении становится таким, что барабанные перепонки не выдержат. Не выдерживает и моя нервная система. Я зажмуриваю глаза и отворачиваюсь, не в силах справиться с гадкими эмоциями, которые испытываю против воли. Я презираю любую жестокость, а от вида крови могу потерять сознание.
Мы приехали в тайный закрытый клуб час назад. Как почетные члены заняли места у самого подножья ринга. Мой отец является одним из спонсоров этого клуба, в котором практикуются бои без правил. Здесь собираются самые важные шишки города и делают большие ставки на своих бойцов. Таким образом, господа самоутверждаются, показывая друг другу, кто из них круче.
Этот кровавый вид развлечений считает очень популярных в кругу элитного общества. После боёв, обычно, господа собираются на торжественном банкете на верхних этажах здания, пробуя изысканные деликатесы, или обсуждают дела за покером.
– Глянь Рокс, каков боец! А?
Приоткрываю один глаз. Яркий свет прожекторов бьёт по лицу. Прищурившись, я вижу массивную, мощную фигуру накаченного мужчины, тело которого представляет собой скалистый утёс из-за его внушительных габаритов и пропорций.
Потный. Агрессивный. Заведенный.
Он скачет по рингу как одержимый, размахивая здоровенными ручищами-кувалдами. Наносит ими четкие, мощные удары, награждая противника смертельно-опасными травмами. Тот, кто решил бросить вызов Шраму, смертник. Противник Шрама не человек. Больше нет… Это полуживой кровавый мешок с рваными дырками. Я и правда не могу рассмотреть лицо второго бойца, его попросту нет! Там океан крови и фарш. Ходячая сырая котлета.
Становится невыносимо страшно и гадко. Как можно получать удовольствие от этого варварского вида спорта? Как можно ловить кайф от того, когда человеку больно и, возможно, это его последние минуты жизни.
Если второй боец, по кличке Мамонт, выживет, то он явно останется инвалидом. Этот Мамонт тоже крупный, но Шрам крупнее, жилистей, проворней. На Шраме нет ни одной ссадины. Да, на бугристых мускулах много кровищи, но это не его кровь, а кровь врага.
– Красава! Ни одного поражения! Я давно мечтал заполучить эту бешеную машину убийств, чтобы он дрался на арене за мою честь, – отец весь трясется, тыча пальцем в рослого зверину.
Я тихонько «ойкаю» и снова зажмуриваюсь.
– Ну