и собралась подняться наверх. И вдруг услышала странный глухой звук – будто бы стон донёсся откуда-то из-под пола. Она замерла. Звук повторился, стал громче, превратился в приглушённый крик – девушка быстро оглянулась, ожидая, что кто-то отреагирует, но никого не было видно. Она опустила сумку, толкнула её ногой под лестницу и подошла к неприметной, почти сливающейся со стеной дверце, что была слева от неё. Снова раздался крик, и Харрис поняла, что не ошиблась – звук доносился именно отсюда. Потом послышались шаги, они приближались – и девушка шарахнулась назад, быстро спряталась за колонной. Дверь открылась, Хлоя увидела, как мимо неё проходит Аманда с ещё парой братьев – кажется, из тех, что были младшими, по крайней мере, младше Лукаса. Она небрежно стянула с рук перчатки и бросила их тому, что был пониже – парень поймал их, подавшись вперёд, и Харрис узнала его. Это был Захария. Лицо второго девушка не разглядела – по фигуре, тем не менее, она поняла, что это был тот «дуболом», которому Годфри не позволял много разговаривать. Майк? Нет… Макс, точно.
– Пусть повисит там минут пять, потом доставьте в комнату. Утром приедет док, и она не должна ничего знать, – распорядилась Аманда. – Отец приказал следов не оставлять, так что гадёнышу повезло, – братья поддакнули, закрывая за сестрой дверь, а потом – догоняя и скрываясь вместе с ней в одном из коридоров напротив. Хлоя выждала ещё полминуты, слыша лишь собственное дыхание и громкий стук сердца. Потом высунулась, покидая своё убежище, осторожно и тихо приоткрыла дверь. Вниз вели ступеньки – похоже, это был спуск в подвал. Хлоя ещё раз огляделась, прислушалась – никто не собирался пока возвращаться. Решившись, девушка быстро проскользнула в подвал, прикрывая за собой дверь.
Очень тихо она спустилась вниз. С опаской выглянула из-за угла, боясь встретить кого-то ещё. Но там был только один человек – и, когда Харрис увидела его, она с трудом сдержала возглас, рвущийся из её груди.
С большого крюка, намертво прибитого к высокому потолку, свисали два кожаных ремня. Каждый из них обвивал и без того изуродованные запястья Лукаса. Сам Эосфор покорно висел, немного не доставая до стула, не пытаясь освободиться, голова его поникла на незащищённую даже тканью грудь. Он был без футболки, лишь в домашних штанах, что чудом не падали с его худых бёдер.
Лукас был, похоже, без сознания. Медленно и тяжело дышал – парализованные ноги не позволяли опереться на пол. Повязка с укушенного плеча была сорвана, и… честно говоря, было страшно подумать, что произошло с его спиной – ведь если его избивали, то наверняка старались наносить удары лишь по спине, чтобы иметь возможность свалить вину на санитаров психбольницы. Вот каких следов она не должна была увидеть, вот о чём говорила Аманда…
Хлоя на секунду зажмурилась, боясь верить, что увиденное – реальность, а не ночной кошмар.
Шесть часов назад.
Особняк Эосфора.
Лукас совершенно не ожидал появления журналистов. Нет, он помнил слова Хлои о том, что его отец баллотировался