становились всё тише.
– С ума сойти, – пробормотал Эко. – Он хочет заманить их внутрь…
– Ура! – обрадовалась Тарралея. – На этот раз он смог превратиться!
Глава 3
Внутри корабля, в дальнем помещении
Трёх путешественников привязали за руки и ноги к большим деревянным кольцам и подвесили вниз головой. Они уже больше двух часов находились в этом положении, запертые в полутёмном и душном помещении.
– Это не моя вина, – печалился Штонг. У него на лбу сияла большая шишка. – Я не знал, что они приготовили мне западню.
– Это не западня, – отвечал Эко. – Ты просто споткнулся о порог.
– И не удивительно! – пробормотала Тарралея. – Только ноги и выросли… Вроде хомяка, бегущего в ластах!
– Говорю вам, они всё предусмотрели! – возмутился синенький. – Даже это! Они хитро разыграли свою партию. Хитрость, которой не ожидаешь…
– Ну конечно! – ехидничала юная воительница. – Они просто испугались, что ты растопчешь их своими ножищами…
– Разумеется! – воскликнул Штонг. – И они ослепили меня ярким светом…
– Тихо! – перебила Тарралея. – Я слышу шаги. Сюда кто-то идёт.
Дверь открылась, в полумраке нарисовались три пары приближающихся ног. У идущего впереди вместо одной ноги был деревянный костыль.
Кольца повернули, и пленники приняли нормальное положение.
Пират на деревянной ноге рассматривал их своим единственным глазом. Второй, очевидно выбитый в жаркой схватке, был скрыт банановым листом, пересекавшим его лицо, словно шрам. Пират нахмурился, надвинул на лоб старую треуголку и скрестил руки.
– И зачем сюда явились детишки? – буркнул он.
Штонг озадаченно повернул голову… Хм… О чём это он?
– Мы заблудились в космосе, – объяснил Эко детским голоском, решив подыграть злодею. – Родители запретили нам залезать в мельницу, а мы не послушались… И вот результат: мы оказались непонятно где.
В задумчивости пират погладил длинную бороду.
– Что ж, мы можем получить за вас солидный выкуп. Ваши родители богаты?
– Если, с вашей точки зрения, банки с мёдом и корзинки с лотосами – это богатство, то да – мои родители богаты, – ответил Эко.
– Фу, – фыркнул пират и обратился к Тарралее: – А как насчёт тебя, подружка? Что? Твои родители умерли? Замечательно! А ты, странный синенький малыш?
– Мой дом сгорел, – отвечал Штонг, – ничего у меня нет.
– Ну, ладно, хватит! – прорычал пират. – Стало быть…
Он повернулся.
– Отведите их на рынок невольников, – проворчал он. – За них много не дадут, особенно за этого дохляка. Но кое-какие денежки нам пригодятся.
– Не слушай его, – Штонг повернулся к Эко, – никакой ты не дохляк!
– Невольники? – воскликнула Тарралея. – Погодите! Может, договоримся?
– Ха-ха! – засмеялся пират. – Ещё чего!
– Но у нас есть чем заплатить выкуп! – настаивал Эко. – Как насчёт пяти тысяч нумизм*? За каждого!
Тарралея нахмурилась.