Я тоже вырос уже, пока церкву на Зелене возводим, а отец мой состарился.
– Вот оно как бывает, – покачал головой привратник.
Максим стал прощаться с Мироном, как вдруг снова увидел черноволосую Агдику, она с корзиной собиралась в город.
Он вышел за ворота к реке, подождал, пока девушка повернет от Черепановских палат к церкви, чтобы тропкой через скошенную пойму Песьей Деньги короткой дорогой добежать до торговой площади, и окликнул ее.
– Агдика, обожди!
Девушка обернулась, узнала Максима, наклонила голову, посмотрела оценивающе.
– Кин асах тат? – спросила Максима по-своему.
– Не понимаю, – замотал головой смущенный Титов.
– Как тебя зовут? – по-русски повторила Агдика и засмеялась.
– Максим Федоров сын Титов, – отрапортовал парень.
– Максим асахтакук[13], надо говорить, – захохотала девушка.
– Зачем?
– Чтобы я тебя понимала.
– А разве ты по-русски не понимаешь?
– Понимаю.
– Так зачем же тогда по-вашему?
– Мне по-нашему приятнее, у нас говор, как море. Скажи мне: «Асхудгим амгихси»[14].
Максим повторил незнакомые звуки, чуть не сломав язык.
– А что это значит?
– Ты сказал, что я красивая девушка.
– Когда? – покраснел парень.
– Да только то, это по-нашему, по-алеутски.
– Значит, так и есть, – стряхнув с себя робость, кивнул головой Максим.
– Канан гудахтахт?[15] – снова спросила девушка.
– Смеешься? – нахмурился Титов-младший.
– Сколько тебе лет, спрашиваю?
– Мне осмнадцать, – ответил парень, – а тебе?
– И мне столько же.
– А что не замужем, красавица? – вдруг осмелел Максим.
– Приданого нет, кому я без приданого нужна? – вдруг неожиданно серьезно ответила Агдика.
– У Матрены Ивановны попроси, чай, не чужая.
– Ничего у нее просить не буду, амайкнал[16].
– Переведи.
– Плохая она!
– Почему? Она щедрая, смотри, сколько на церковь дает.
– Душа у нее чернее черного, вот и дает, думает купить себе прощение, не получится!
– Что ты такое говоришь, Агдика!
– Знаю, что говорю.
– Можешь рассказать?
– Зачем тебе?
– Ну я же сказал, что ты красивая, я должен знать, кто обидел красивую девушку.
– Когда отец умер, в доме она стала хозяйкой.
– Так что же с того? Она законная жена Василия Яковлевича, он наследовал брату!
– А я – дочь Степана Яковлевича!
– Обожди! Ты же – алеутка?
– Да, мой отец был тоён[17] на острове Атту, когда пришли касакас[18].
– Кто такие касакас?
– Русские.
– Они обижали ваших?
– Да,