для него завсегда найдём.
– Так я чего прицепился-то? Ему же скарб свой перевозить, а мы как раз расторгуемся, вот и поможем ему, а у него и уголь свой, и железо, и помощники, и струмент всякий – готовый кузнец, ставь кузню и работай. Опять же, народ удоволим, даже если и есть там кузнец, то неизвестно, какой мастер, а этот хороший.
– Согласен, согласен, – с улыбкой поднял руки Сергий… – и замолк, как бы прислушиваясь к себе.
«Вот опять! Откуда это? Как будто кто-то другой руками водит. И слова всё время какие-то не свои на ум приходят. А уж про сны лучше и не вспоминать… Опять где-то там бываю, куда в беспамятстве летал. И всё время как будто вспомнить что-то хочу и не могу, что-то со стольным градом связанное. Вроде бы, знал я об этом что-то… И не расскажешь никому – либо не поймут, либо в ереси обвинят. Или – чего ещё хуже – анафеме предадут, а там и до костра один шаг. Да-а, вот как всё обернулось».
– Ты, дядька, правильно хочешь, – мгновенно поняв по глазам Русина, что пауза затянулась и он напугал дядьку неожиданным отключением, тотчас вернулся на грешную землю Сергий. – Хозяйство у нас будет теперь своё, и не маленькое, кузнец нам не помешает.
По тому, как облегчённо выдохнул дядька, Сергий понял: пронесло на этот раз. Думать о том, что же с ним случилось и было ли то наяву, лучше в одиночестве – меньше недоразумений…
«Вот опять. Ну что ж ты будешь делать?»
– Ну вот и ладно, – закивал Русин, – отдыхай. Небось, притомился, сразу столько всего, а ты неделя как поднялся. Отдыхай, а там обед скоро, а после обеда поспишь, так совсем молодцом будешь. Отдыхай, – и вышел.
– Ну? Что там? – услышал он тихий голос лекарки. – Опять похужело?
– Да нет, – так же тихо ответил Русин, – притомился, вот маленько и сомлел, только ведь подниматься стал. Ну откуда у него силы? Но молодец, переборол сам, проглотил, и как ни в чём не бывало – взор ясный, мысль трезвая. Молодец! Сама отдохни, вон только-только синева сошла из-под глаз. Отоспись, подхарчуйся, одна ведь семерых обиходила. Конечно, таких тяжёлых, как боярин, не было. Но всё равно семь человек только обежать – полдня надо. Иди отдыхай, коли что, я позову. А вообще-то надо было бы и Полю с собой взять. Скучно ему, а поговорить не с кем. С нами-то только по делу, а ему с девой пообщаться интересней, даже если и… – Русин помолчал, – женится-то всё равно на другой. Да она тут и живёт недалече. А Милаву-то после ранения начисто забыл. Смотрит, как на чужую. Во дела! А перед походом-то… – он хмыкнул и замолчал.
– Хорошая девка? Сговоренная-то… – спросила Русава.
– Справная, – уклончиво ответил Русин, – с богатым приданым. Так ведь с лица-то воду не пить, – зачем-то добавил он.
– Да, да, – задумчиво ответила Русава. – Не пить. Только в душу-то тоже не поцелуешь.
– В этом случае точно, не поцелуешь, там вместо… – дальше Сергий не разобрал, – мешки с добром.
– А кто она такая? – поинтересовалась Русава.
– Да дочка постельничего, боярина Софрония Кулебабы. Через пять дворов живёт от перекрёстка, что в конце улицы,