Убить Александра. Владимир Александрович Андриенко

землевольцев. Совсем недавно стала членом Исполнительного Комитета «Народной воли».

      Вера, как и Михайлов, родилась в дворянской семье и получила хорошее образование. Обучалась в Казанском институте благородных девиц. Вышла из него убежденной революционеркой и атеисткой, что весьма странно, ибо в институте её учителя как раз хотели достичь обратного эффекта.

      Александр доверял ей полностью. Она была такой же убежденной, как и Перовская, или он сам. Сомневаться в таких революционерах значило сомневаться в самой идее революции.

      Вера была в ту пору очень красива. Хотя (я видел её фото совсем недавно) она сохранила привлекательность и в зрелые годы. Эту женщину не сломили 20 лет заключения в Петропавловской крепости. И сейчас она одна из немногих, кто дожил 1925 года, когда я пишу эти строки…

      ***

      Вера Николаевна была рада Михайлову.

      – Здравствуйте, Дворник.

      – Здравствуйте, госпожа Лихарева.

      – Часовщик передал мне вашу просьбу. Что-то случилось?

      – Раковский агент Третьего отделения.

      – Часовщик сказал мне, но я не могу этому поверить. Мы его проверили.

      – Проверка подстроена Третьим отделением. За эти сведения я могу поручиться. У меня есть надежный источник, Вера Николаевна.

      – Но один раз он уже ошибся. В случае с Порохниным. Так?

      – Он же и исправил ошибку. На этот раз все точно, Вера Николаевна.

      – Я еще раз проверю Раковского и если он агент, то получит по заслугам.

      – У меня иное предложение, Вера Николаевна.

      – Иное?

      – Мы не станем ни проверять, ни казнить пойманного агента Третьего отделения. Хватит нам Нечаева с его «Народной расправой». Он казнил одного из своих товарищей, после того как того заподозрили в связях с полицией. И что получилось? Меня и так многие обвиняют в чрезмерной строгости.

      – Но что делать, если Рачковский агент? Простить?

      – Никаких «если», Вера. Рачковский агент. А на вопрос, «что делать?», я отвечу – не работать с ним. И опубликовать заметку о его второй деятельности в нашей нелегальной газете «Народное слово». Вот, – Михайлов подал Вере лист бумаги.

      – Что это?

      – Заметка, которую вы напечатаете в «Народном слове».

      Она развернула листок и прочитала:

      «Исполнительный Комитет извещает, что Пётр Иванович Рачковский уже более года состоит на жаловании в Третьем отделении. Его приметы: рост высокий, телосложение плотное, волосы и глаза черные, кожа лица белая с румянцем, черты крупные, нос довольно толстый и длинный; на вид 28-29 лет. Усы густые чёрные. Исполнительный Комитет просит остерегаться шпиона».