Просяной пруд (в Измайлове), но и там немного авантажу сыскал, а охота стала от часу быть более».
Начал проведывать, где больше воды? Отвечали, что ближе нет большего озера как Переславльское в двалцати верстах. Но как туда пробраться? Сказать прямо матери, что идёт на большое озеро плавать и суда строить – не отпустит, надобно уехать обманом. Сказал, что дал обещание съездить к Троице на богомолье, а от Троицы пробрался в Переславль.
Вид обширного красивого озера, где бот уже не будет стукаться о берега, разумеется, ещё более разманил Петра, он стал просить у матери завести такую потеху на озере; царица согласилась, и Брант с мастером Кортом, отправились в Переславль строить корабли.
Достопамятные сказания о жизни и делах Петра Великого, собранные редакциею журнала «Русская старина». С.-Петербург, 1876.
Начало русского флота
Царь Пётр Алексеевич в малолетстве своём нашёл в селе Измайлове ботик, голландцами при царе Алексее Михайловиче построенный, на котором в Москве на Просяном пруду, на Москве-реке и Яузе, а потом на Переяславском озере, плаванием забавлялся. Сей то незапно обретённый ботик произвёл в юном государе, который прежде боялся воды, охоту к построению сперва малых фрегатов, потом военных кораблей и был причиною возрождения великого флота в России.
1723 года его величество приказал тот ботик привезти в Санкт-Петербург, откуда отправлен в Кронштадт, где от всего флота прибытие оного пальбою и другими морскими почестями поздравлено и в память величайших от того ботика на море успехов торжествовано. В сие время монарх на нём был кормчим, в гребле находились генерал-адмирал Апраксин, два адмирала и адмиралтейский полковник Головин, называемый Бас. При сём случае, когда по возвращении в гавань произведён был залп, то государь, выходя из ботика, к встречающей его императрице и ко всем министрам и флотским адмиралам сказал: «Смотрите, как дедушку (так называли ботик) внучаты веселят и поздравляют! От него при помощи божеской флот на юге и севере, страх неприятелем, польза и оборона государству!». Во время стола, когда пили здоровье ботика, то Пётр Великий говорил: «Здравствуй, дедушка! Потомки твои по рекам и морям плавают и чудеса творят. Время покажет, явятся ли они и пред Стамбулом».
Государь не токмо что сам страстную охоту к водяному плаванию имел, но желал также приучить и фамилию свою. Сего ради в 1708 году прибывших из Москвы в Шлиссельбург цариц и царевен встретил на буерах, на которых оттуда в новую свою столицу и приплыл. И когда адмирал Апраксин, верстах в четырёх от Петербурга, на яхте с пушечною пальбою их принял, то Пётр Великий в присутствии их ему говорил: «Я приучаю семейство моё к воде, чтоб не боялись впредь моря, и чтоб понравилось им положение Петербурга, который окружён водами. Кто хочет жить со мною, тот должен часто бывать на море».
Его величество подлинно сие чинил и многократно в Петергоф, Кронштадт и Кроншлот с царскою фамилиею по морю езжал, для чего и приказал для них сделать короткие