и сейчас.
– Иван Семенович, вы ведь умный человек, – медленно начала она, тщательно выговаривая каждое слово. – Вы понимаете, да, что вся наша затея не более чем игра. Саша никогда не согласится на то, на что вы ее подбиваете.
– Я?! – возмущенно взвизгнул он. – Не ты, Ольга, а я?!
– Вы, конечно. Лично я давно уже смирилась с потерей. И продолжаю жить дальше. А вы…
Она умолкла на мгновение, ожидая его дальнейших возмущений. Но Шныров подозрительно был тих.
– А вы все никак не угомонитесь. Продолжаете нагнетать. Хотя и…
Дальше следовала опасная тема. Надо быть осторожной.
– Что ты замолчала, продолжай, – потребовал Шныров.
– Хотя не секрет, что ваши отношения с женой и ее сестрой, которые погибли в катастрофе, зашли в тупик. И если бы они остались живы, то… – она снова умолкла и коротко трижды вздохнула. – То вы оказались бы на улице, Иван Семенович.
– Ух ты! – весело перебил он. – Зачет, Оля! Зачет! Я в тебе не ошибся. Ладно, давай не будем ссориться. Считай, что я не давал тебе никаких поручений. Просто работай в новой должности, и все. Хорошо работай.
– И я больше не стану принимать участие в ваших собраниях, – поспешила добавить она. – Учтите это.
– Учел, Оля, учел…
Шныров простился вполне дружелюбно. Еще раз посоветовал угостить коллег в связи с новым назначением и напросился на прогулку, клятвенно заверив, что прежней темы не поднимет ни словом. Встреча будет просто дружеской, не более.
– Я привык к вам ко всем, – пояснил он со вздохом и отключился.
Оля долго стояла с телефоном в руках и все думала.
Не верить ему она не могла. Он ни разу за минувший год их не обманул. Всегда был честен, предельно, прямолинейно честен. С Сашей да, была другая история. К ней он применял не вполне чистоплотные методы. Но с ними…
Кстати, а что с Власовыми? Как обстоят дела с ними?
Пролистав телефонную книгу, она нашла номер телефона Инги Сергеевны и нажала на вызов.
Глава 5
– Глебушка, скушай этот бутебродик, пожалуйста.
Инга Сергеевна двигала по столу в его сторону маленькое блюдце, на котором лежал ломоть цельнозернового хлеба, намазанный козьим сыром и обильно посыпанный зеленью. Он раздраженно покосился на супругу.
Что за человек его жена, а? Знает прекрасно, что у него непереносимость лактозы, он ненавидит сыры вообще, а козий особенно. И непременно каждое утро делает ему бутерброды именно с сыром, причем с козьим. К тому же зелень, которую она обильно крошит поверх сыра, обязательно забьется под коронки. Он будет потом мучиться и без конца полоскать рот, пытаясь избавиться от укропа и петрушки.
Она и об этом знала. Но каждое утро повторяла этот ритуал, ставший отвратительным напоминанием того, что жена его ненавидит.
– Инга… – Глеб Владимирович задумчиво смотрел на маленькое блюдце с ломтем хлеба. – Зачем ты это делаешь?
– Что, дорогой?
На него глянули настороженные