были наполнены слезами, закричала от той боли, что преследовала меня, позволяя эмоциям выйти наружу. Я плакала, не сдерживая себя. Влад стоял у машины, зная, что я не убегу. Он дал мне время побыть одной, переварить ту информацию, что я узнала. Мне потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя, я успокоилась, и вернулась в машину. Парень молчал, позволяя мне справиться с мыслями. Мы двинулись дальше, и тогда он сказал:
– Извини, но я говорил, я за правду. Я не хочу тебе врать.
Я чувствовала себя, словно мне вырвали крылья. Фантомная боль, боль по потере родителей. С того момента, когда мне рассказали правду о том, что я приемная, я хотела увидеть родителей. Каждый день я думала о них, каждую ночь придумывала причину, по которой они были вынуждены меня отдать. И моя надежда с каждым днем крепла, я воображала, как увижу их и обниму, но теперь все это было уничтожено.
– Как ты мог спасти меня? Ты выглядишь не старше меня, – спросила я, возвращаясь мыслями на землю.
– Мне 26.
Я снова посмотрела на него и ответила:
– Выглядишь максимум на 22, не больше.
–Приму это за комплимент,– ответил Влад и ухмыльнулся.
–Подожди. Тебе было 8, как ты мог знать их?
– Жили по соседству, – спокойно ответил парень.
– Почему они ушли из Клана?– спросила я после небольшой паузы.
– Потому что их способности пугали Совет. Они могли исцеляться от смертельных ран, могли быть сильнее любого из Клана. Их изучали, сканировали. Они были не более чем лабораторные крысы. Тогда твои родители решили покинуть Академию, чем вызвали гнев Главы. Он не мог позволить, чтобы родился новый Клан, гораздо сильнее любого из них. Твои родители хотели бежать, и им это удалось, но…– парень наблюдал за моей реакцией, я слушала его, не прерывая, а затем он продолжил:
– Но отца убили, а потом мать вступила в другой Клан, вернув отца. И какое-то время они были счастливы, потом родилась ты. Но однажды они не вернулись. Тогда я отдал тебя в приемную семью, как меня и попросила твоя семья. А тебе их способности не передались, как вижу?
Он кивком головы указал на ладонь, на которой был порез.
– Они были, я исцелялась. Я не знаю, почему теперь я не могу исцелиться.
– Видимо, это яд. Мне кажется, что твой друг тебе что-то не сказал.
– Нет, я уверена в нем. Он не знал.
– Думаешь? Совпадение ли то, что он дал тебе то единственное, что может убить тебя? Зачем, кстати?
– Для ритуала, именно благодаря ему я видела своих родителей.
– Детский сад какой-то, ну да, дал бы больше, то ты б к ним и отправилась, – парень как-то грустно ответил мне, а я не могла понять, почему его это так задевает.
Остаток пути мы провели в тишине, вопросы кончились, а я думала о том, что случилось со мной и о том, что рассказал мне Влад. Он не врал мне, но могла ли я ему верить? Сутки мы провели в машине, иногда останавливаясь, чтобы заправиться и перекусить. Большую часть пути я сидела грустная, погрузившись в свои мысли.
– Ты умеешь водить?– спросил Влад с интересом.
Я без энтузиазма