у своей лежанки он нащупал длинный бердыш с широким лезвием. Русич оперся на оружие. Дыхание восстановилось.
Добрыня шёл по скрюченным, закостеневшим телам бывших саратников, когда увидел мелькнувшую тень. И услышал причитания и стенания.
Призрак молодого рыцаря плакался на свою судьбу плача над поверженных телом. Потом проявился ещё один призрак. Потом ещё. И вскоре перед Добрыней предстало не упокоенное воинство крестоносцев. А между ними мелькнуло что то совсем чёрное и мерзкое. Странный хохот огласил округу. А потом истерический смех сошёл на шёпот:
– Если ты думаешь, что спасся, ты ошибаешься. Самое интересное только начинается.
Мрачная тень ещё раз мелькнула в толпе призраков и замолкла.
Порывистый ветер унёс облако дальше странствовать по небесным тропам, а
Солнечный свет залил крепостной двор, растворяя видения призраков.
Добрыня толкнул двери и вошёл во внутрь замка.
Промозглый ветер остался с наружи и Озноб отпустил. Постепенно вернулась способность мыслить. И голод. Ужасный опустошающий голод. Русич снял со стены пропитанный маслом факел и сткукнул кремнием по огниву. Искры посыпались дождем, а промасленная тряпка вспыхнула ровным пламенем.
– Кто там? Призраки не зажигают факелов. – Голос был до боли знакомым.
– Вовжик… это я Добрыня. Я живой. Наверное. Хотя и не уверен.
Шаги ускорились, а в голосе звучала радость.
– Живой курва. А думал я один тут остался.
Поляк подошёл к русичу и потряс его за плечи.
– Живой…
– Пожрать бы чего. А то брюхо аж к спине прилипло.
– Пожрать это можно. Харчей тут полно. Я все не успел проверить. Сам очухался перед рассветом. Замёрз. Вот сюда приперся спасаясь от утренних заморозков.
Надо осмотреться. Понять что мы имеем.
– Пошли, может ещё кто выжил. Только не спеши я быстро не могу. Задыхаюсь сразу.
Поляк улыбнулся.
– Ты даже не представляешь, как я рад тебя видеть. Хоть ты и холоп. Ой прошу прощения, Барон Дорен Альма.
* * *
Шаг за шагом воины осматривали цитадель.
Арсенал, сокровищница, казармы, спальни вельмож. И наконец они добрались до парадной залы.
Главный холл замка пропах гнилью, сыростью и плесенью. Солнечный свет едва пробивался сквозь покрытые толстым слоем пыли разноцветные стёкла витражей.
Шаги гулким эхом разлетались по некогда роскошно украшенной зале.
– Главная зала. – шепотом произнёс поляк.
– Фрески и золото канделябров должно было шокировать посетителей своей роскошью являя миру могущество и власть Тамплиеров.
– Сейчас все во власти крыс и мышей, и пропитанно смертельной отравой Чумы.
Добрыня опираясь на бердыш словно на клюку двинул к возвышению. Дышать все ещё было тяжело. Голова шла кругом сразу после сотни шагов.
Трупов в зале не было, кроме одного. Верховный рыцарь ордена Тамплиеров восседал на высоком постаменте.
Болезнь