что Яснова с завтрашнего дня откомандирована в этот самый Верхнетурск, лежало у нее на столе, к которому, не иначе, как заботливой рукой того же самого шефа, была подколота справка с анкетными данными на убитых супругов Избаевых.
«Ну и ладно,» – Елена Владимировна убрала в сейф папку с материалами по Дунаеву, решая вначале съездить в паспортное отделение, а уж затем побывать по адресу, где проживали Избаевы. Позаботиться о билете на поезд шеф пообещал сам, хотя пребывал сегодня в самом смурном настроении. Обычно при появлении Лены Лев Григорьевич так и искрился радостью, а сама она знала, что зампрокурора весьма к ней не равнодушен. Об этом, впрочем, знал и Еленин муж; но поскольку сама Елена Владимировна была равнодушна к неравнодушию шефа, то на сей счет в их семье разговоров не возникало. Не возникало и с того дня, когда она вновь пришла на работу после больницы; хотя, конечно же, в тот самый день буквально была ошарашена. Дело в том, что в конференц-зале внезапно собрали всех работников прокуратуры; и после помпезных речей зампрокурора о том, какой подвиг она совершила и что-де ей полагался бы орден, он вдруг объявил: «Мы, по решению нашего коллектива обратились к некоторым предприятиям города…» Пауза. «И они нам оперативно прислали живые деньги…» Короткая, но ощутимая пауза. «Поскольку вы, Елена Владимировна, пострадали, как говорится, при исполнении профессионального и гражданского долга, наш коллектив постановил хоть в какой-то мере компенсировать ваши потери!» Длительная пауза. «Вот, это ваши ключи от новенькой «семерки»!» С этими словами зампрокурора приблизился к Ясновой, по чистой случайности оказавшейся в первом ряду, и втиснул ей в ладошку ключи. Растерявшись, а от этого с запозданием, она все же довольно настойчиво начала протестовать; но в зале со всех сторон одобрительно шумели; потом принялись уговаривать, логично рассуждая, что на всех все равно на разделят; показали все надлежащие документы принятого решения и, в конце концов, уговорили принять нескромный подарок.
…Выйдя из здания прокуратуры на улицу, Елена Владимировна, все еще не без тени смущения, заспешила к своей сверкающей новизной, бордовой «семерке». Выяснив в паспортном все, что там можно было узнать, Лена буквально в считанные минуты отыскала нужный ей дом. Оказалось, три месяца назад Избаевы из Татьяновска выписались и направились в Верхнетурск, что явствовало из собственноручно заполненного листка убытия. Вместе с родителями выехал и их несовершеннолетний сын – в последствии выяснится, что младший Избаев фактически уж полгода, как жил у бабушки с дедушкой по материнской линии. В квартиру Избаевых, которую теперь занимали новые жильцы, Яснова решила пока не идти, а позвонила в двери напротив. Открыл ей высокий парень в черном спортивном костюме, лицо и руки которого были изрядно вымазаны в белой краске.
– Разрешите с вами поговорить. Моя фамилия Яснова, я – следователь, – представилась Лена.
– Пожалуйста… Только у меня ремонт, – объяснил парень,