тебя, наверно, и дома полно кошек? – с улыбкой заметил молодой человек.
– Нет… Бабушка не разрешала заводить животных. И я как-то не завожу…
– Это был восхитительный день, спасибо, – прощаясь у подъезда под жёлтым фонарём, сказал Саша.
– И тебе спасибо. Я была рада увидеться! И вообще я думала, что ты не позвонишь, – честно призналась девушка, смущённо переступая с ноги на ногу.
– Почему?
– Ну ты целую неделю не появлялся. Даже ни разу не написал…
– Ах! Да… Прости, я очень старомоден, с телефоном, честно говоря, на «вы», да и работы столько навалилось.
Ира понимающе кивнула.
– У меня завтра смена, приходи в «Клубок». Обещаю, что твоё мясо будет достаточно непрожаренным, – рассмеялась она.
– Завтра я уеду, но как вернусь, обязательно заскочу! – пообещал Саша.
Глава 3. Вороний грай
Ещё не остывшее закатное солнце ярко освещало сонное кладбище, одинаково убаюкивая и старую его лесистую часть, и густо заросший свежими могилами серый пустырь. Металлические, изъеденные ржавчиной надгробия с красными звёздами, перекошенные деревянные кресты и разномастные мраморные и гранитные стелы – все были едины перед вечной, особенно звучной вечером тишиной.
Эта тишина тяжёлым облаком придавила Иру, давно уже закончившую убирать от старой листвы и полинялых фантиков могилы матери и бабушки. Подперев голову рукой, девушка сидела за столиком и смотрела на снимок черноокой и тонкогубой матери, совершенно не похожей на неё. Рядом с руками Иры на столике лежали принесённые ею первые кремовые пионы. Их нежный, сладковатый аромат казался неприлично громким и чуждым здесь. Погружённая в зыбучие мысли, Ира не заметила, как опустели аллеи и она одна живая осталась здесь.
Очнулась она от внезапного тревожного вороньего грая, с которым птицы взвились в тугое синее небо. Девушка подняла глаза на покинутые ими зелёные заросли бузины. Ей померещилось там какое-то движение. Пугливо поёжившись, она поднялась на ноги и засобиралась. Ира убрала маленькие складные грабельки в спортивный рюкзак, бросила рабочие перчатки в плотно набитый мусорный пакет, завязала его. На могильные плиты аккуратно положила цветы и конфеты с печеньем. Чуть постояв перед памятниками, она смущённо, не решаясь произнести вслух, подумала: «Простите, что навещаю редко». И поволокла из ограды мешок.
Когда Ира вышла на аллею и двинулась к мусорным контейнерам, в мерное шуршание гравийной дорожки неожиданно вонзилось близкое глухое карканье. Девушка оглянулась и увидела на бабушкином памятнике угольно-чёрную ворону. Птица хлопнула крыльями и, слетев на землю, стала клевать печенье. Ира хотела отогнать её, но вместо этого поспешила уйти.
Подходя к центральной асфальтированной дороге, от которой многочисленными мостиками стелились в противоположенные стороны кладбищенские аллеи, Ира заприметила странную фигуру. Долговязый человек с тёмными волосами, убранными в хвост, топтался перед машиной на краю дороги и говорил по телефону (или делал вид,