сутки для Рика всё не кончались. Домой добраться так и не удалось, так что к утру он позвонил Вики с просьбой заехать и выгулять Макса. Та упрямилась до последнего, не желая выбираться из постели в такую рань, и пришлось пообещать ей билеты на новую выставку из Парижа. И всё же бурчала сестрёнка хуже любой бабули, но больше просить было некого.
Комиссариат стоял на ушах всю ночь. Таких громких, демонстративных убийств им не попадалось довольно давно, и Михель был безмерно доволен, что именно ему в компании с Риком достаётся это интересное дело. С места преступления криминалиста удалось вытащить лишь с рассветом: он упрямо собирал в десятки пакетиков каждую пылинку из квартиры Кристофа, а по дороге едва не попискивал от счастья, что патологоанатом разрешил ему ассистировать. Рик понимал этот энтузиазм: нет ничего более говорящего, чем труп. Пусть даже у него зашит рот. Подробного отчёта от Михеля он теперь ждал с нетерпением, пока сидел в своём крохотном кабинетике и пересматривал запись допроса Ханны.
Ничего нового барменша не сказала. Она и заговорила-то только после долгой и нудной консультации с психологом, и весь разговор с комиссаром, уже официальный, жалобно хлюпала носом. Всё то же: двое крупных мужчин, минивэн, жертва без сознания в восточной одежде. Видимо, Кристоф справедливо боялся, что, знай она больше, тоже может стать целью. Только его предусмотрительность лишала весомых зацепок вроде хотя бы цвета машины, не говоря о номерах или подробной внешности ублюдков. В девять утра Рик отпустил Ханну с миром: дольше мучить её было попросту бесполезно и безжалостно.
Дверь в кабинет распахнулась резко, так что он вздрогнул всем телом, поднимая взгляд на вошедшего. Устало моргнул, избавляясь от песка в покрасневших глазах, сегодня оставшихся без сна, и машинально поставил видео со старого компьютера на паузу.
– Шаттен! Какого хера? – брызжа слюной, завопил Беккер, закатывая своё жучиное пузо в кабинет.
– И вам доброе утро, директор. Точнее, уже день, – рассеянно пробормотал Рик, морщась от громкого голоса. Откинулся в кресле и начал невозмутимо закатывать рукава мятой серой рубашки из числа запасных в шкафу, которую надел вместо вчерашней майки. Ему нужно было чем-то занять руки, чтобы не сжимались кулаки. В голове вертелась одна мысль: «Я тебя предупреждал, мудила».
– Доброе?! Издеваешься?! – Беккер подошёл ближе к столу, обдав запахом пота. – Я приехать не успел, а на меня накинулись репортёры! Ты видел, сколько шума получилось из-за этого трупа?!
– А что вы ожидали, что никто из соседей не учует запаха и не увидит, как выносят чёрный мешок? – фыркнул Рик, встряхивая запястье с часами, потому что уже чувствовал предупреждающее покалывание в пальцах. – Я говорил, что это непростое дело. Что в Санкт-Паули нужен дополнительный патруль, а население следует предупредить об опасности ночных прогулок.
– Ты говорил, что пропадают только обезьяны, и ты сильно с этим лажанул, Шаттен. Потому что этот парнишка – немец до мозга костей, как и его подружка.