и учить.
– Ладно, теть Люсь. Учите!
Мама с тетей Люсей переглянулись и захохотали.
– Ладно, Валька, – отсмеявшись, сказала мама. – Бабушке Лене, я надеюсь, ты хамить не будешь?
– Я не хамил! Я просто задумался… и сказал вслух то, что думал. А бабушка Лена добрая, про нее ничего такого не подумаешь.
– Дневник свой не забудь… мыслитель!
Дневник Валька решил вести с этого лета. В прошлом году им задали сочинение «Как я провел это лето». Столько всего было, а когда понадобилось, почему-то ничего не вспомнилось. И Валька уже две недели записывал вечером, что днем произошло. Вот и сегодня перед сном он записывал: «Мы с Толиком разбили стекло, я нахамил бабушке и теперь меня отправляют в Утятин. Никуда не денешься, придется ехать».
Я хочу, чтоб все друг друга понимали
– Инструменты в руки – и вперёд! Предстоит работа над ошибками, – скомандовала мама.
Это пришёл дядя Андрей. И они пошли вставлять подвальное стекло. Конечно, вставлял его дядя Андрей, Валька просто стоял у него над душой со штапиками в руках. Когда Валька в очередной раз вздохнул, тот оглянулся на него вопрошающе, мол, не пойти ли тебе домой.
– Педагогический момент, – пояснил ему Валька. – Вроде как я исправляю ошибки. А на самом деле отдуваетесь вы за меня.
Дядя Андрей хмыкнул и вернулся к работе. Вот так с ним всегда. Он и дома молчит. Говорит за двоих тётя Люся. «Не семья, а единство противоположностей без борьбы», – смеётся мама.
Утром, когда Шпильманы складывали сумки в багажник машины дяди Андрея, послышался звон, топот ног и ругань тёти Насти. Валька пробежался до угла и, вернувшись, сказал:
– Ну вот, стекло продержалось одну ночь.
Когда такси свернуло на Чирка, Валька сразу всё узнал и обрадовался. Вот и бабушкин дом, кирпичный, с высокими окнами. Деревянные некрашеные ворота, ветхий штакетник. Они вышли из машины, мама потянулась, вздохнула, огляделась вокруг и вдруг возмущенно спросила:
– А это что за монстр?
– Где? – но Валька уже понял, что она имеет в виду. За домом Шпильманов, там, где раньше стоял дом тети Аллы, возвышался кирпичный забор высотой метра три. А за ним высилась трехэтажная громада с башенками.
– Вот морды тюремные!
– Почему тюремные?
– Видишь забор? Они как привыкли к тюремным оградам, так иную архитектуру и не приемлют. Осталось на углах вышки с часовыми поставить и по ограде спираль Бруно пустить.
Мама открыла калитку и шагнула во двор. Он был пуст, только у крыльца сидел малыш и копался в песке. На скрип калитки он повернулся и уставился на них во все глаза.
– Никитка! – сказала мама и присела на корточки, бросив сумки. – Ты меня узнаешь? Валька, это твой брат двоюродный. Ты его, наверное, не видел?
– Видел, в коляске катал, – сказал Валька и протянул ему руку. – Здорово, братан! Меня Валька зовут.
– А я тетя Лена. Забыл меня?
На крыльцо выскочила бабушка и обняла Вальку. И сразу все стало привычным и родным. Он боялся, что отвык, а оказалось, что бабушка всё та же.
– И