крутой машинки. Поэтому с особой нежностью закрыла и потопала домой, считая, что все будет хорошо.
Только хотела открыть дверь, как она сама распахнулась. Мгновенно в нос ударил запах пота, парфюма и мужчины. Опять Кощей спортом занимался. Походу с такими темпами качком будет. Нужно хоть немного себя беречь. Девушка улыбнулась, игнорируя его бешеный взгляд, и выдала:
– Меня накормили, так что ты сам себя кормишь.
Сказала и поняла, что так не делают, когда стоишь перед разъяренным парнем. Нужно было, по крайней мере, поздороваться, раздеться и разуться. Дверь сзади нее громко закрылась, отчего Василиса напряглась, примерно прикидывая, за сколько добежит до своей комнаты и сколько там будет сидеть, пока он остынет, как вдруг услышала:
– Да плевать я хотел на еду! Ты время видела? Видела?! Восемь вечера! А ты ушла в семь тридцать утра. Почему игнорировала мои звонки?! Я, черт возьми, переживал, а ее там кормили!
Девушка спокойно сняла шубу и, повесив в шкаф-купе, резко развернулась к нему. Отмечая дикий злой огонь в его глазах, решила, что лучше не усугублять ситуацию. Возможно, она действительно не права, но это мелочи.
«Как бы ни убил. Тут нужно действовать творчески».
Василиса обворожительно улыбнулась и предложила:
– Знаешь, все же могу пожарить тебе картошку с мясом. Хочешь?
Он просто пораженно застыл на месте, пытаясь принять, что он сказал, и как девушка отреагировала, решив, что логике женское мышление не поддается, махнул рукой и пробурчал:
– Дура ты, а не Василиса Премудрая.
Сказал и размашистыми шагами направился в зал, а девушка стояла посреди огромного коридора, уставившись на стену, выложенную декоративным камнем, и… улыбалась.
«Пусть дура, но ведь беспокоился…»
Переодевшись и решив, что занятия подождут, пошла на кухню и завела тесто на блины. Молока не было, поэтому на кефире. Этого добра у них всегда много. Заботливый Кощеюшка предприимчиво закупал литрами. Следует отметить, что все продукты он покупал, рыча на девушку, когда она что-то приносила из магазина.
Напекла уже гору, слушая по телевизору передачу про космос, вдруг увидела, что у косяка стоит Олег и наблюдает за ней. Заметив, что девушка смотрит на него, парень прошел к столу и сел на стул с длинной спинкой. Показал взглядом на блины и буркнул:
– Мне или кому еще?
– Тебе, – ответила Василиса, стараясь сдержать улыбку, показывая рукой на большую кружку с чаем, которую недавно для него налила.
Наблюдая, с каким удовольствием парень уплетал угощение, закусила губу, стараясь сдержать улыбку, и проговорила: – Извини, что напугала. Буду писать, если задерживаюсь.
Кощеев ничего не сказал, хотя она видела, что он хотел. Видно решил, что не стоит. Пока Горынова разливала последнее тесто в сковороды, так как всегда на двух пекла, чтобы быстрее, чувствовала его внимательный взгляд. Сполоснув посуду, уже собралась уходить, когда вдруг услышала:
– Извини, что взорвался. Ты знай,