количество популярных на тот момент исполнителей (Никольский, Градский, Варшавский, Кутиков, Макаревич и так далее), и все спели «Замыкая круг». Я знаю, что музыканты не очень друг друга любят, ревнуют, конкурируют и так далее. Как они все собрались и вдруг решили спеть по одной строчке из куплета? Это навсегда осталось.
К.К.: Вы знаете, на самом деле удивительная история, потому что это писалось на первой студии «Останкино», и приезжали все в разное время, записывали, а потом мы сводили это. То есть артист приезжал просто, чтобы одну строчку спеть и потом все это сводилось, причем на восьмиканальном (по нынешним меркам это 24 или 48 каналов, с тюнингом, с обработками).
Кстати, новая версия так сделана. Есть две новые версии – в первой я пел на «Авторадио», и вместе со мной поют дети: дети и потом хор, а во второй, которая была в большой программе на НТВ, немножко другие исполнители спели.
Но есть самая главная версия, где на гитаре играет Барыкин в конце. На саксофоне – Мазай. Это очень хорошая версия. Мы всегда поем на концертах живьем. Есть ещё съемка проекта «TB6» в Красноярске, на День города проводили – там вообще человек 40 пело.
О.Д.: У меня еще вопрос по этой песне. А вы лично отбирали, кому петь, а кому не петь? Как это происходило?
К.К.: У меня появилось ощущение, что кто-то из рок-музыкантов уехал в другую страну жить, кто-то перестал этим заниматься. Нужен был аккорд финальный. Многие говорили, что это проекция песни «We are the world».
Я абсолютно с этим не согласен по одной простой причине, что в спектакле «Юнона и Авось» финальная песня «Аллилуйя» о возлюбленной паре… Я, кстати, безумно люблю этот спектакль. Все-таки в аранжировке и в создании спектакля мы принимали прямое участие.
До этого я написал музыку к спектаклю «Люди и птицы». Спектакль вроде бы про БАМ, но Захаров Марк Анатольевич умеет так ставить, что он не про БАМ, а про любовь. Поэтому это был очень посещаемый спектакль, и песни там, в общем, достаточно правильные. Там пели все актеры театра (Абдулов, Караченцов, Шанин), все актеры, которые принимали участие, пел Академический хор, пел Паша Смеян, который играл роль главного сочинителя, все музыканты.
Е.Д.: Это всё-таки немножко не то, Крис, согласись. Это музыканты из одного коллектива, все-таки это общая песня. Я с Олегом здесь согласен. К.К.: Я не считаю проекцию…
Е.Д.: А что в этом плохого?
К.К.: Хорошее заключается в том, что в проекте «Peace Foundation for the world», когда мы прилетели в Чикаго, весь самолет и наши дети были в белом, и нас встречали дети Чикаго тоже все в белом и с цветами. Они спели эту песню «let me hold your hand, let music never end, let me always call your name and we will be the same». К сожалению, съемки у меня не сохранились. Об этом я жалею. Я бы в фильм включил.
Е.Д.: В досетевую эпоху все эти вещи, к сожалению, растворились, и не осталось от очень многого следа.
К.К.: Какие-то растворились. Например, выступление на рок-фестивале «Lazy», где мы играли перед группой «Duran Duran».
Е.Д.: Это какой год?
К.К.: Это, по-моему, когда я в Театре песни Пугачёвой работал – 1989. В 1990 году я работал в «АРСе» у Крутого целый год.
Но музыканты