новом облике. А заодно поднасолить Нибрасу.
– Каким образом? – предложение “насолить Нибрасу” нашло в душе Лизы живой отклик.
– В первую очередь, черпая его силы, разумеется, – на лице Леонарда расцвела ядовитая усмешка. – Своих девочек я этому не учу, конечно, но для тебя с удовольствием сделаю исключение. Выпить Нибраса досуха ты, разумеется, не сумеешь. Но вот заметно ослабить – запросто.
– Ты научишь меня этому? – Лиза с надеждой посмотрела в лицо демона.
– С удовольствием, – последовал ответ. Леонард подошёл к девушке и протянул ей руку: – Но, для начала, ты должна войти в мой ковен. Возражения?
– Никаких.
– Вот и чудненько. Значит, возвращаемся на праздник. Обрадую Велену, что в наших рядах пополнение.
Леонард притянул Лизу к себе. Мгновение – и они уже вновь оказались на поляне среди беснующихся ведьм, уже успевших полностью опустошить свои мешки и теперь развлекавшихся тем, что с завидной скоростью поглощали разнообразные угощения, расставленные на неизвестно откуда взявшемся длинном столе возле костра.
– Прежде чем я представлю тебя девочкам, как новую сестру, ты должна отречься от своей старой жизни, – на ухо шепнул Лизе Леонард, приобнимая её за талию и прижимая спиной к своей груди. – Я собрал для тебя мешок с “мусором”, – в свободной руке демона тут же появился небольшой холщовый мешок, который он протянул Лизе. – Вытаскивай вещи по одной и бросай в огонь.
Лиза взяла мешок и, опустив в него руку, извлекла потрёпанный учебник по биологии – тот самый, что она читала в тот день, когда Николай Степанович пригласил её на лекцию господина Моро.
Сердце девушки болезненно сжалось при воспоминании о светло-голубых глазах, взиравших на неё с такой нежностью и участием. Она могла бы быть по-настоящему счастлива с этим мужчиной…
Сделав глубокий вдох, Лиза бросила книгу в огонь, и несколько долгих мгновений наблюдала за тем, как яростное пламя поглощает страницы.
Следующими из мешка она вытащила свои отрезанные пальцы, – Лиза и сама не поняла, как узнала их, наверно, на каком-то интуитивном уровне. Бросая в огонь куски собственной плоти, девушка не испытывала ни тени сомнений – вот о чём о чём, а о них она совершенно не жалела.
За пальцами последовала расчёска, которой она пользовалась в общежитии, паспорт на имя Платоновой Софьи Андреевны, и лента для волос. А затем, неожиданно, небольшой букет полевых цветов – тот самый, что когда-то подарил ей Яков Петрович. Букет выглядел совсем свежим, будто его только что сорвали, и пах просто восхитительно – просторными лугами её родной деревни. Лиза осторожно поднесла цветы к лицу и сделала глубокий вдох – память о такой далёкой жизни, когда она была обычной деревенской девчонкой, отозвалась тянущей болью где-то в груди. Однако девушка нашла в себе силы предать эту память огню.
Из опустевшего мешка показался ещё один предмет: небольшая книжка в чёрном переплёте, вокруг которой были обмотаны деревянные чётки с крестом, в которой Лиза