с безразличием смотрели на Антона, да и ему до них дела не было. Белов не был романтиком. Открылась дверь, и в тамбур вошла милая особа с тонкими восточными чертами лица. Она достала сигарету из новой пачки и спросила:
– Прикурить не найдётся?
Антон кивнул и зажёг спичку.
– Не спится? – снова спросила она.
– Нет.
– И мне не спится. Домой еду, волнуюсь почему-то. Каждый раз…
– И я домой… И тоже волнуюсь… – ответил Антон, ощутив, что язык спотыкается на этих простых словах.
Девушка сделала две затяжки и поломала сигарету в пепельнице. Пожелала спокойной ночи и ушла.
Антон ещё немного постоял в тамбуре, наполненном карамельным дымом от сигарет незнакомки, и отправился к себе в купе. Выпитое с попутчиком зелье прессовало сознание. Антон почувствовал вялость в ногах, дышать стало трудно, веки налились свинцом. В последний миг он схватился за поручень, но пальцы бессильно разжались. Он падал. Чьи-то крепкие руки подхватили его сзади.
2
Шеф, как обычно, прогуливался по коридору, напевая себе под нос любимую песенку старухи Шапокляк:
Кто людям помогает —
Тот тратит время зря.
Хорошими делами
Прославиться нельзя…
Иногда, останавливаясь у окна, переходил на тихое монотонное мычание, куда-то смотрел неподвижным взглядом, потом глубоко вздыхал и продолжал маячить перед открытыми кабинетами оперработников. Невысокого роста, слегка полноватый пожилой мужчина, с простой русской фамилией Фёдоров. Полковник Фёдоров. Полжизни отдав военной контрразведке, имел колоссальный опыт агентурной работы. Провернув за свою службу не один десяток уголовных дел, почему-то встречал закат своей профессиональной деятельности начальником маленького отдела ФСБ в далёком сибирском гарнизоне.
Гулко ударила металлическая входная дверь, в отдел забежал старлей Серёга Соколов. Он несколько месяцев назад прибыл из института ФСБ служить, как выражались «на земле». Молодой опер ещё был преисполнен патриотизмом и искренне верил в чистоту и справедливость правоохранительных органов.
– Товарищ полковник, разрешите доложить? – по лицу было видно, что сегодня «его день».
– Докладывайте, Сергей Михайлович, – улыбнувшись, сказал шеф и оттянул боковой карман застиранной афганки1.
– Владимир Иванович, у меня информация… – растерянно произнёс Соколов.
– Да шучу я, – засмеялся начальник, – пойдём ко мне в кабинет.
Старший лейтенант взахлёб рассказывал начальнику добытую информацию, попутно предлагая мероприятия по реализации материалов. Дело, казалось, было интересное и перспективное. Начальник, сидя за большим письменным столом, сомкнув пальцы в замок, внимательно слушал, не перебивал, лишь иногда кивал головой. Когда запал Соколова кончился, лишь произнёс:
– Действуй. Не попутай карты в азарте.
Сегодня