тебя убил? Как ты умерла?
– Тебе лучше этого не видеть.
– Я хочу видеть все.
– Как бы потом не пожалел.
– Ты показала мне многое.
– Хорошо. Смотри. Всемира встала на четыре лапы. На месте обрыва показался огромный шар, как мыльный пузырь. В этом шаре я увидел наш город. – Это тринадцатый век. Сказала Всемира виляя хвостом. Мне было неудобно видеть ее в образе собаки, но она так решила. – Как ты уже видел, моему отцу отрубили голову. Ты сам хоронил его тело. Моему моего мужа постигла та же участь. Мы не успели даже пожить вместе и родить ребенка. Может оно и к лучшему. Я осталась одна. Совсем одна. Всех наших убили, а кого не убили увезли с собой в плен. В основном это были девушки. Ты видел мое раненое тело.
– Да. Я пытался тебя найти, но не смог.
– Правильно не смог. Меня раненую увезли татары. Всемира указала лапой на шар. Я увидел раненую волчицу, истекающую кровью. Татары кружились над ней. Что-то дерзко говоря. – Они хотели присвоить себе мою шкуру.
– Какой кошмар. Подумал я. Погрузив ее тело на коня войско двинулось в путь. Всемира продолжала истекать кровью. Остановившись на ночлег волчицу сняли с лошади, она приняла позу девушки. Татары были не в себе от увиденного, а славяне кричали – волкодлак! Волкодлак! Расправа над Всемирой была жестокой. Ее привязали к столбу и подожгли. Всемира сражалась до последнего, она приняла образ волка и пыталась перегрызть веревки, но ей отрубили голову, а объятое пламенем тело сгорело до тла.
– Вот так со мной поступили. С тех пор я обитаю как дух леса. Мне не место среди людей. А мое перевоплощение еще не наступило.
– Но так нельзя. Пытался я возразить.
– В то время можно было все. Магия процветала. На славян были гонения со всех сторон. Татары плюс святая церковь. Но мы уцелели, и ты это знаешь.
– Да. Знаю. Но все же. Как ты жила все эти годы?
– Ты хочешь сказать столетия. Собачья улыбка была ей к лицу. В прозрачном шаре догорало пламя с телом волчицы. Картина поменялась. – Все эти годы я слонялась по лесу. Питалась дичью. И лишь в цивилизованном мире я иногда воровала еду. Мне было больно слышать этот рассказ. Как такое могло произойти. Я возненавидел эти варварские времена. Шар отражал прошлое менял картинки, показывая, как меняется мой город, превращаясь из густого леса в населенный пункт. Картина остановилась на строительстве города-крепости, мне было интересно на это посмотреть. Но несмотря на это набеги татар продолжались, и мне довелось увидеть строительство татарского вала. Тамбов рос на моих глазах. Я стоял перед этим стеклянным шаром как его создатель.
Картины менялись как эпизоды кино. Вот наступил девятнадцатый век. Мне довелось увидеть революцию. Раскулаченные семьи. Гонение на христиан, и наконец великую отечественную войну. – Весь мир как на ладони.
– Тебе не нравиться? Я думала тебе интересно.
– Нет. Что ты. Мне очень интересно. Просто я не думал, что так можно.
– Скоро все это закончиться. Мне было грустно слышать эти слова.