не сдвинулся с места, ожидая её. Спустя пару минут, к нему спустилась Киоко, которая ждала его, наблюдая с окна своей резиденции. Уже не столь вежливо, Киоко прогнала уже саму охрану, а после подошла к Инферно:
– Я рада тебе.
– Ты готова?
У Киоко зажглись глаза от азарта:
– Еще как.
– Тогда давай с них спросим, раз никто другой не может.
Киоко кивнула и велела следовать за ней. На лифте, который был установлен в прозрачную трубу по центру небоскреба, они поднялись в пентхаус, где находился кабинет Такеды.
Киоко вошла первой, Инферно следом. Семь членов совета, отвечающие за каждую отрасль общего дела, во главе с Такедой, было ошарашены появлением их главного врага в их святая-святых. До сих пор полу-синий от побоев Такеда что-то выкрикнул на своем в адрес Инферно, но Киоко его оборвала:
– Мы сейчас в Америке, и он мой, а значит и ваш гость, и значит выражайтесь так, чтобы ему было понятно. Вам все ясно?
Такеда присмирел, но продолжил:
– Киоко, ему не место здесь. Он враг, это из-за него все…
– Кто здесь враг и из-за кого все случилось, решать мне, а не тебе. Ты свой шанс упустил, опозорив своей недееспособностью семью. Бестия тобой недовольна и ее ярость, как и твой просчет, требуют компенсации.
Такеда – Компенсации?
Киоко – Да, в виде жертвы. Сколько ты готов от себя отдать, чтобы загладить свою вину?
Без лишних слов, Киоко, давя холодным взглядом Такеду, жестом велела принести все необходимое. Через минуту, Такеда, уже весь взмокший, сидел и трясся при виде перед собой дощечки с двумя белыми полотенчиками по краям и третье полотенчико, свернутое вокруг острого лезвия ножа. Весь гонор Такеды исчез, как и весь его авторитет перед членами совета. Он даже боялся поднять глаза на Киоко, зато она не боялась, теперь уже нет:
– Ну же!
Такеда боялся не боли, а потери чести и покрыть себя позором. В японской культуре, по крайней мере, там, где она сохранилась, более легкое отношение к смерти и крови, чем способен понять западный человек. Обмотав мизинец полотенчиком, Такеда выставил его и резким рывком срезал его кончик, который на дощечке, дрожащей, но целой рукой поднес Киоко, приклонив перед ней голову. Киоко строго отрезала:
– Этого недостаточно!
Чем потрясла всех присутствующих, кроме Инферно, который уже предвкушал начало нового этапа в своей жизни, лишенного всех оков напару с новой соратницей, которая ни в чем не сдерживала его, а наоборот поддерживала.
Такеда срезал кончик следующего пальца, но Киоко снова потребовала:
– Еще!
Но Такеда смог срубить еще только один палец, после чего его руки начали трястись и неметь от шока и потери крови. Члены совета попытались возразить и тогда Киоко сама взяла то и столько, сколько посчитала нужным. Выхватив катану, она в акробатическом прыжке перепрыгнув сбоку Такеды, опустила катану на его руки и ноги, отрубив их с одного