с первой же секунды, как только её увидел.
На второй день он с наслаждением продолжил свой сон с момента, где и остановился, разговаривая с ней как ни в чём не бывало и подводя её к близости. Она обладала небывалым внутренним магнетизмом, которого он не ощущал ни в ком другом.
А на третий день состоялась их близость. Он был на седьмом небе от счастья, а после пробуждения настроение его вмиг испортилось. Он смотрел на картину и начал подозревать что-то неладное. В четвёртую ночь он уже не подходил к ней, а лишь сидел под деревом и размышлял. Обстановка сна ему показалась крайне однообразной. Всё то же огромное развесистое дерево, всё то же озеро, и всё та же девушка, пусть даже от которой он без ума. Всё те же дома стоят вдали, до которых он так и не удосужился добраться, и всё тот же орёл, что своими огромными крыльями рассекает воздушные потоки. Девушка на этот раз не улыбалась ему в ответ, а лишь только искоса поглядывала на Пьера. Полное отображение картины, вплоть до мельчайших деталей выбило его из колеи. Он не мог понять, отчего ему уже четвёртую ночь снится одно и то же.
Вывод был неутешительным: проблема заключалась в том, что старик ему подсунул холст с дурманящей примесью. Но будучи человеком прямолинейным, после четвёртой ночи он решил сразу задать все вопросы старику лично. Что впоследствии снова пошатнуло его и без того неустойчивую психику.
Он чувствовал, что слова старика побудили в нём ощущение ограниченности выбора и ограничения его личной свободы. Не предупредили и навязали обречённость существования в том мире, который сам нарисовал. Он полагал, что если бы старик его заранее предупредил обо всём и поведал, то он бы смог нарисовать и придумать что-то более стоящее. Как минимум изобразил бы бар с вечно нескончаемыми запасами лучшего виски и огромным количеством красок и бумаги, чтобы возможно было продолжать своё любимое увлечение.
Он снова прикладывался к бутылке и курил марихуану целыми днями, выходил на излюбленные места для торговли, а картины перестали писаться. Одиночество ему докучало, но он не мог ничего с этим поделать. По-прежнему отстраняясь от действительности, он не мог смириться с происходящими переменами. Ночами он с отчаянием засыпал, наперёд зная, какой сон ему привидится и на сей раз. Черпать вдохновение ему больше было неоткуда.
Пьер сидел под деревом в полнейшей прострации, игнорируя полуобнажённую девушку, которая находилась в расстроенных чувствах от непонятной для неё задумчивости Пьера.
К старику же он пока наведываться не решался. Он отдалял процесс принятия и просто делал всё как раньше, не выбираясь из своего иллюзорного кокона, максимально комфортно ощущая себя наедине со своими мыслями.
Глава 17
Подвыпивший
Раннее утро выдалось бодрым для старика Этьенна. Он вышел на веранду и вдохнул свежий воздух. Солнце освещало узкую улочку и оттеняло дома, создавая иллюзию игрушечных строений. Он наслаждался тишиной