древнеяпонской поэзии и всегда ненавязчиво, незаметно старался подчеркнуть свое превосходство в беседах на эту тему. Тем злораднее поймал его сейчас на неточности Китаджима, происходивший из небогатой мелкопоместной знати и недолюбливавший спесивых столичных выскочек-чинуш.
– Но вы допустили ошибку господин вице-консул, – Китаджима не сдержал ироничной усмешки. – У Акэми заключительная фраза в прочитанной хокку звучит так:
– …Чтенью предашься душой
и созерцанью картин…
На слове «картин» майор сделал ударение. Но ничто не изменилось в миролюбивом выражении холеного лица Ицузо Ямомото: всё та же тонкая улыбка теплилась на его губах, всё тот же ровный спокойный свет излучали темные глаза.
– Неужели, мой друг? – спросил он и, снова надев очки, взял с книжной полки старенький пухлый томик. Полистав его, с минуту вчитывался, потом оторвал взгляд от пожелтевших страниц.
– Я приятно удивлен, господин майор… – похвалил он сдержанно. – Но вы меня немало озадачили: так досконально помнить стихи древнего поэта может только настоящий ценитель изящной словесности.
– Человек моей профессии должен знать всё и даже больше, – негромко, но твердо проронил Китаджима.
– О да, да! – закивал Ямомото, усаживаясь в глубокое кресло. – Но перейдем к делам более прозаичным, Исии, – он придвинул к себе оранжевую папку, документ из которой в начале их разговора зачитывал майор и спросил, кивнув на письмо. – Какую-либо реальную силу, на ваш взгляд, они представляют?
– Судя по всему, пока что нет, реальную силу из этого сброда должны создать мы.
– Каким образом?
– Способов много… И все они хороши, когда разговор идет о борьбе с большевизмом. Один из них – создание настоящей боевой диверсионно-террористической организации и ориентирование ее действий в нужном для нас направлении.
– Но позвольте, для этого, по крайней мере, нужно вступать в непосредственный контакт с этим, как вы изволили выразиться, сбродом.
– Ничего не поделаешь, придется идти на это.
– Вы, майор, сравнительно недавно в России, поэтому многое для вас еще малопонятно. Идет война… Большая война, в которой русскими поставлено на карту всё. В стране чрезвычайное положение, и любое передвижение сотрудников иностранного представительства незамедлительно фиксируется соответствующими органами. А вы собираетесь вступать в непосредственный контакт с членами антисоветской организации. Вы понимаете, что может произойти в случае… – недвусмысленно не договорил Ямомото.
– Смертельный риск – это главная составляющая профессии разведчика, господин вице-консул. – Китаджима нахмурился. – Я обязан рисковать собой, раз нахожусь в стане врага. Поэтому не имею права бояться умереть за родину, ибо в смерти заключена жизнь – этому учит дух великого На'нко, который неоднократно погибал, но всегда возрождался, чтобы служить Земле Богов.
– И я, знаете ли, тоже прибыл сюда не для того, чтобы любоваться видами таежных сопок Забайкалья. Образ божественной