к Домиану и высказал восхищение красотой его дочери.
– Толку что? – возмутился древодел, – в голове никакого ума, дура дурой.
– Я не заметил, – удивился Фома.
Домиан пояснил:
– Придумали с матерью, то бишь с моей женой, песню про счастье. Недавно парень сватался к Лушке. Видный, работящий и не пьющий. Они с моей женой отказали ему и его сватам. Стыдоба на весь посад пошла. А эти долдонят одно: «хотим счастья».
– Спорить не буду, но несчастных женщин видел. Сказывают, нет большего наказания, чем делить постель с нелюбимым мужиком.
– А ты где на всех любимых наберешься? Стерпится, слюбится!
– Бывает, что не слюбляется. А ты, говорят, известный во всей округе мастер наличников. У тебя каждый узор не только красив, но и содержателен.
– Эх, Фома, ушли, те времена, когда на это обращали внимание. Но через те самые наличники намедни вызывали меня к царевичу, точнее к его матери, Марии Нагой.
– Так у них вроде терем каменный. Неужели тоже наличники нужны?
– Не наличники она заказала.
Домиан перешел на шепот, взял Фому за рукав и повел в сторону.
– Царский трон она заказала для своего сына.
Фома опешил.
– Так вроде Феодор Иоаннович, дай Бог ему здоровье, царствует и уходить никуда не собирается.
– Ты ведь знаешь, как у нас уходят, – Домиан начал говорить совсем неслышно, – вроде утром бегал, а в полдень кувырк и нету.
Фома со всей крестьянской хваткой гнул свою линию и не упустил подвернувшийся случай.
– Домиан, можно глянуть на будущий трон? Ей Богу, никому не скажу, словом не намекну.
– Так я же его только начал.
– Все одно глянуть охота. Когда еще царский трон увидишь?
– Ладно приходи. Только когда?
– Давай послезавтра. Престольный праздник, я работы отменю, и мужики отдохнут, и мы с тобой отметим. Утром схожу в церковь и сразу к тебе. Сказывай, где живешь?
В праздник Святой Троицы Фома отстоял службу в Спаса-Преображенском храме. Причастился, поставил свечи за здравие и за упокой. У кремлевских ворот ждали своего часа три коляски, все, которые тогда лётали по городу. Фоме понравился ражий мужик с аккуратной бородой и в разноцветном кафтане. Сговорились, но сперва заехали на рынок. Купленные гостинцы удивляли многих встречных: пряники мятные в коробе; связка баранок, густо осыпанных маком; мешочек с орехами и туесок меда. Создавалось впечатление, что мужику деньги девать некуда, или собрался кого-то подкупить.
Дом древодела выделялся из общего ряда изразцами и яркими красками. На каждой воротине висели по звезде неправильной формы, но они нисколько не портили восприятие, наоборот, неправильные формы притягивали внимание. Возница развернул коляску в сторону города и повторил договоренности заехать за Фомой, как только колокольный звон позовет всех на вечернюю службу. Видать в семье Домиана ждали гостя и за улицей наблюдали из окон. Не успел