с изображением Менделеева.
– Или же если кто-то хочет отобрать жизнь у тебя, то тоже можно забрать его годы. Этот эликсир молодости был для нас даром, но и проклятием: для продления жизней детей родители отдавали свои годы, и дети до конца дней плакали о невосполнимой утрате. Но когда тысячу лет назад я оказался на твоей планете, она стала для меня настоящим Эльдорадо. Столько негодяев, которые покушались бы на мою жизнь. Кстати, вампиры не питаются кровью. Я обычный человек. Просто мне нужен образец твоего генофонда, чтобы проанализировать предположительную длину твоей жизни. А вот о нашей любви к крови негодяев – это правда, другую я пить не смог бы. Знаешь, я так устал от бесконечной скуки. Последние двести лет я ищу преемника. Но попадаются только такие недалёкие, как ты. Ты не увлекаешься наукой и искусством, тебе чужда философия. За весь вечер ты сказал лишь несколько слов, и те о ненависти к тем, у кого есть то, чего нет у тебя. На что ты потратишь длинную жизнь, если её тебе подарить? Конечно, мои расчёты числа Грэма – тоже не лучшее занятие, но я лучше продолжу искать себя, чем отдам свои годы такому, как ты.
Вдоль перрона сновали робо-торговцы, продавая сушёную рыбу и фарфор. Мужчины и женщины рядом с поездом обнимались. Рады долгожданной встрече. Дети – которым ещё не исполнилось восьмидесяти пяти – жадно лизали мороженое-рожок, пытаясь спастись от жары. Игорь Васильевич Негодяев сел на поезд, но так и не доехал до места назначения, но этого никто не заметил: возможно, встал остановкой раньше. У него не было никого, кто ждал бы его по прибытии. Многие на этом поезде выходят раньше положенной им остановки. Хотя, и по миру много кто незаменимый исчезает бесследно, и их тут же заменяют другими незаменимыми. Может, решил стать дроидом или улететь на Проксиму-бета, кто за всеми уследит?
Мужчина с исписанным цифрами блокнотом, одним глазом косился в окно, с надеждой высматривая того, кто, возможно, завершит однажды его расчёт.
Игорь Каменский
рассказ
«Вдаль по «чугунке»
Необычное зрелище на привокзальной площади собрало огромную толпу. Быстро опускающийся на город ночной мрак разрывался на части выступлением факиров. Такое Иван Степанович видел впервые. Но его это зрелище не интересовало. Он стоял у стены невысокого двухэтажного здания, безучастно взирая на происходящее. Рядом с ним стояли его дорожный саквояж и верная трость.
Он собрался в дорогу налегке, одев свой дорожный костюм-тройку и собрав всё только самое необходимое. Ему всё было безразлично, жизнь потеряла для него смысл, напоминая теперь бездушную работу механизма его швейцарских часов, покоящихся в кармане его жилета. Тик-так… Тик-так… Ровный, размеренный ритм его жизни, не приносящий больше никакой радости.
Аглая. Милая Аглая. Её не стало. Теперь никто не встретит его, с задорным блеском в глазах. Никто не приголубит. Никто не приласкает. Ну почему она его не послушалась? Он же предупреждал, что в таком возрасте можно