на видеоряд документального фильма.
– Руссь отстаёт в толерантности. Для неё самой это неплохо. Плохо только для нас – таких же граждан. Как по мне, это лицемерие в чистом виде. В университетах рассказывают идеи Фрейда, а после отворачиваются от таких, как мы. Допустим, нужно время. Но… которое столетие продолжается эта травля? Самое отвратительное, что нам приписывают отношения с несовершеннолетними. Не понимаю, почему клеветников ещё не привлекли к ответственности. Слишком много? Но, Матерь Божья, это сугубо личное дело двух взрослых людей! – Интервьюируемая, подписанная как Риэрти, взяла за руку сидящего рядом мужчину. Его ноги закрывала табличка с именем и сноской «дядя Риэрти». – Кому какое дело? По закону нам запрещают заводить детей, так пусть ненавистники выдохнут уже, наконец.
Возлюбленный Риэрти ничего не сказал. Интервью сменилось кадрами парада. Широкие флаги, плакаты, конфетти. На движущейся картинке из цветов преобладали фиолетовый и белый – неофициальный символ меньшинства. Фамильцы – явление отличного от привычного сексуального поведения, подразумевающее романтическое влечение к кровному родственнику. С двадцать второго века, когда веха вечной молодости укоренилась в миру, тема неродственных отношений между членами семьи стала куда популярнее. Когда до скончания дней своих вы остаётесь свежими юношами и девами, привязанность к родственнику ненароком может принять несколько иную форму. Всё же бессмертие тела и души меняет взгляд на многие вещи.
Как бы то ни было, нетерпеливость к фамильцам понятна. Теперь безобидная фраза: «семейный человек» звучит двусмысленно. Исковерканные учения Фрейда раскочегарили умы консерваторов ещё с его выхода на мировую арену. Но старушка Европа уже приглядывается к движению.
Помешивая кипящие сливки, Вини почувствовала приступ солидарности к племяннице, влюбившейся в родного дядю. Обществу на самом деле надобно подготовиться, чтобы запихнуть в горло очередной диковинный фрукт и не подавиться. Однако чего уж спорить, парочка со схожими чертами лица смотрится странно.
«А есть ли фамильцы – близнецы?» – подумала Вини. Решила, что наверняка есть, и её передёрнуло.
Хотя, скорее всего, хозяйка вздрогнула от дверного звонка – щебетания Красовской Выпи. Поставила видео на паузу, пошла встречать гостей. Стянула фартук, оправляя дорогой атласный халат. Могла бы надеть коктейльное платье, повязать босоножки, ибо приятное первое впечатление – гарант успеха переговоров. Но это не конференция, не бал и даже не приём. Вини дома. Может выглядеть, как угодно. На правах хозяйки поспешила задать тенденцию комфорта и приличия.
Распахнув дверь, Вини застала старого друга разглядывающим декоративные элементы веранды. Он уже хотел было поздороваться, но взгляд его скользнул вниз.
– Лять, что с твоей рукой?!
Переняв его испуг, стала рассматривать свою ладонь. Сжала пальцы, разжала. Уточнила:
– А что с ней?
– Её нет!
Лёгкое недоумение на бледном лице продержалось недолго. Искра догадки вспыхнула в мозгу. Вини устало выдохнула:
– Ладно,