попасть на любой факультет, лишь бы взяли, не передумали в последний момент. Возвращаться обратно в свою серую жизнь, после увиденного, никак не хотелось.
За наш столик, спустя несколько минут напряжённого ожидания, подсел лихого вида парень, весь украшенный татуировками. Даже на лысой голове расплылась от времени синяя надпись «не пойман – не вор». Парень зыркнул на нас настолько сурово, насколько позволяли его маленькие глазки, и содрогнулся при виде четвертого человека, решившего разделить нашу компанию. К нам присоединилась та самая девочка в розовых рюшах, которую возле автобуса так мило приветствовал директор. В носу не ковырялась, и на том спасибо, но так противно хлопала своими большими глазищами, что нас с Ларисой перетряхнуло. Девочка казалась абсолютно спокойной, я прощупала ее, благо что мои ниточки на сей раз остались незамеченными, и поняла, что она оказывается трясется от страха. Интересно, чего эта куколка могла так испугаться? Я была на сто процентов уверена, что она попадет на бытовой факультет, самый безопасный из всех. Зато только сейчас я смогла рассмотреть ее поближе. Хоть девчушка и выглядела как малолетняя кукла, но мелкие морщинки на лбу выдавали ее истинный возраст.
Лара легонько толкнула меня локтем, красноречиво кивнув в сторону учительского стола. Я повернула голову в направлении ее жеста и увидела Зару Юрьевну, несущую в руках прозрачный сосуд, заполненный плавающим в нем дымком.
– Это и есть оракул? – не удержавшись спросила я
– Ага, – только и смогла ответить Лариса.
Глаза ее, и без того большие и круглые, сейчас округлились еще больше. Ее волнение передалось всему столику, я чувствовала коллективное напряжение окружающих меня людей. Зара Юрьевна, как нарочно, медленно вышагивала давая всем возможность подробно рассмотреть бутыль с оракулом. Лара схватила меня за руку:
– Только не в некры, только не в некры, – залепетала она.
Я пожала ее руку в знак поддержки и вновь обратила внимание на преподавательницу.
Зара Юрьевна аккуратно примостила бутыль в центре учительского стола, содержимое тут же закрутилось внутри в воронку. Женщина откупорила крышку и дымок, вырвавшись на свободу, полетел в сторону учеников. Мы наблюдали, как дымок на мгновение приземляется то возле одного студента, то вдруг летит через весь зал к другому, возвращая на места помеченные цветом папирусы. Со стороны уже получивших направление на факультет слышались возгласы радостные и не очень. Например тот зловещий мальчишечка, которому мы с Ларисой пророчили некромантский курс, с грустью в глазах показывал своим друзьям бумажку выкрашенную в желтый цвет. Дух пролетел над нашим столиком, едва не задев головы. Папирус пока что получила только девочка в рюшах. Страх ее усилился настолько, что я без своих ниточек чувствовала ее. Девочка медленно, сохраняя интригу для себя, развернула папирус и… слезы хлынули из ее глаз. «Так и знала», сказала она и, уткнувшись лицом в руку горько зарыдала. Лара не смогла пройти мимо чужого горя:
– Что случилось? – спросила она,