Услышал: пали! – жми на крюк ласково, не дергай. Дернешь, прицел собьется. Готовы?
Новобранцы кивнули.
– К плечу. На бревно. В корчагу цельсь! Морды вороти! Пали!
И в этот раз двое из стрелявших сели на задницы. У одного занялась борода, и он принялся сам себя лупить ладонями по лицу под смех стрельцов.
– Ну, кто попал?
Стрельцы, которым дым не заслонял обзор, помотали головами.
– А попасть-то можно? – спросил один из стрелявших, возвращая пищаль.
– А вот посмотрим, – ответил десятник и повернулся к Федоту.
– Федот!
– А?
– Чего, а?! Как отвечать полагается?
– Как?
– А как я тебя учил?
– А-а…
– А-а… – передразнил десятник. – Федот!
– А? Ой! Я!
Все захохотали.
– То-то, – рявкнул десятник. – Бери пищаль. Стреляй!
– Куда?
– Твоенну мать! Ну, не в нас же! В корчагу стреляй!
– Они у себя в деревне с печи-то метко стреляют, – захохотал один из стрельцов. – Метят в пятку, попадают в нос!
Все заржали.
Федот шутки не понял, взял протянутую ему пищаль с дымящимся фитилем во взведенном курке, прикинул ее к руке, продул порох на полке, приложил к плечу, держа на весу.
– Ты ствол-то на бревно положи! – посоветовал ему кто-то из стрельцов.
Федот помотал отрицательно головой:
– Ничё… я так…
Прицелился в корчагу, отвернулся и начал ждать ощущения, что попадет, чувствуя, что ствол раскачивается. Ощущение пришло, он выстрелил и тут же поискал глазами свою собаку. Белка спокойно сидела рядом и смотрела ему в глаза. Он улыбнулся, потрепал ее по голове: боевая собачка оказалась!
Дым еще не рассеялся, но стрельцы, стоявшие подальше, зашумели:
– Попал! Слышь, попал! Попал ведь!
– А мы вам что говорили! – закричали стрельцы, сопровождавшие похоронную ватагу. – Мы говорили, попадает, чертяка!
– Повезло, однако, – кивнул десятник.
– Может, и повезло, – развел руками старший стрелец, – однако попадает! Каков!
Его пятерка кивала, словно Федот был уже одним из них и не посрамил.
– А в горшок попадешь? – спросил десятник.
Тут даже стрельцы загудели с сомнением: виданное ли дело из пищали с такого расстояния в горшок попасть!
Но Федот попал и в горшок.
– А вон в ту кубышечку, что с краю висит? – завелся десятник, показывая на маленькую кубышку немного больше Федотова кулака в дальнем конце плетня. Федот пожал плечами и потянулся за пищалью. Но тут батюшка подал голос:
– Остановись, – сказал он десятнику, – Не дай бог, попадет… человеку не под силу такое! Нам что с ним тогда делать? В железа забивать и к патриарху на допрос отправлять?
Десятник задумался, помотал головой, кивнул. Поглядел на Федота, который снова гладил собаку, повернулся к стрельцам:
– Ручаетесь за парня, братцы?
Все стрельцы,