и решила сделать перерыв, – любезно ответила Джен, радуясь тому, как свободно и естественно она себя чувствует. В ней словно проснулась прежняя Джен, какой она была много лет назад. – Присаживайтесь, прошу вас, тут свободно.
Дамы снова переглянулись, но уже не столько с сомнением, сколько с удивлением, словно увидели говорящую кошку. Джен на секунду прикрыла глаза – она ненавидела такие взгляды, когда люди откровенно поражались, что она ведет себя вполне прилично. Не рычит, не бросается на пол с пеной у рта, не размахивает руками.
– Присаживайтесь! – повторила Джен. – Я все равно скоро ухожу.
– Благодарю, вы практически нас спасли, – ответила миссис Роджерс. – Мы совершенно измотаны.
Женщины устроились на красном диванчике и вполголоса продолжили между собой беседу, но Джен прекрасно их слышала. И с каждой минутой у нее все сильнее билось сердце. Миссис Харпер и миссис Роджерс искали, где по старинной школьной традиции можно провести ежегодную родительскую вечеринку. Принимать у себя считалось почетным, но хлопотным делом, и в этом году по разным причинам никто не мог взять на себя роль хозяев.
– Остается школьный зал, но это совсем не то, – сердито подвела итог миссис Харпер.
Миссис Роджерс виновато опустила глаза. Изначально праздник планировался в ее доме, но она затеяла заново отделать кухню, небольшой ремонт затянулся, и получилось, что она всех подвела. Джен не выдержала и вмешалась:
– Что, если устроить вечеринку у меня? – охрипшим от волнения голосом предложила она.
Обе дамы опешили и уставились на нее. По выражению лица миссис Харпер Джен поняла, что сейчас услышит отказ, но миссис Роджерс опередила подругу:
– Вы серьезно? Это было бы замечательно! – на лице ее читалось явное облегчение. – Но явится человек тридцать, не меньше. Ваш муж не будет против?
Миссис Харпер сурово поджала губы и осуждающе смотрела на миссис Роджерс. Джен подумала, что в эту самую минуту она наверняка под столом пихает подругу ногой или другим способом дает понять, что принять предложение психопатки – чистое самоубийство. Но по радостному щебетанию миссис Роджерс поняла, что их двое против одного.
– Нет, мой муж будет очень рад! – лучезарно улыбнулась Джен.
Домой летела окрыленная. Это начало новой жизни! У нее появятся приятельницы, стеклянная стена между ней и остальными, наконец, рухнет! Надо просто сделать все идеально, и тогда она всем покажет, что она – нормальная.
Вечером на кухне кипела работа. Келли в фартучке, а Мейсон с подвязанным полотенцем вместо передника сыпали, наливали, размешивали. Джен руководила маленькими поварятами. Первая партия печенья уже подрумянивалась в духовке. Тед блаженствовал в лучах домашнего уюта. Ароматы корицы, имбиря и шоколада поднимали настроение и напоминали, что до Рождества всего полтора месяца.
Джен выдала детям теплое печенье, налила по стакану молока и усадила их за стол. Сама подсела к Теду и обняла его.
– Я