покупали угощение в складчину.
– Клёвая квартирка! – восхищались однокурсники. – У тебя брат из крутых, что ли?
– Не, он врач. Из этих, спасатели которые, – небрежно отмахнулась Юля, выстраивая многоуровневый бутерброд для себя любимой.
– Ну, если ты его так просишь, как сегодня демонстрировала, он действительно последнюю рубаху с себя снимет на твоё благоустройство, – презрительно фыркнула одна из девчонок. – Хотя, вторую часть ты отыграла неважно…
– Чтоб ты ещё понимала! – презрительно сморщилась Юлия. – Я уверена, что роль в рекламе моя!
– Да ладно! – рассмеялись ещё трое. – Ты ж облажалась в конце.
Юлька обиделась смертельно, её триумф был омрачён вульгарной завистью, но что уж тут поделать? Надо привыкать! Такова её доля. Известным и талантливым всегда завидуют! Она любезно улыбнулась, борясь с искушением вывернуть на голову смеющимся чайник с заваркой. – Ничего-ничего, через пару дней они всё сами услышат! А Ваньке я припомню! Денег пожалел…
Иван возвращался домой с ощущением, что ему предстоит что-то очень неприятное.
– Странно… На работе всё отлично. Света со мной не ругалась. Блэк ничего не сожрал, машина исправна. Что же это такое было-то?
Вспомнил за ужином, когда Светлана подкладывала ему котлету. – Ой, блин! Точно! Вот что я забыл! Юля просила денег ей на продукты кинуть. Пять-семь тысяч. Я ж ей только-только давал. И прилично.
– Ну, мало ли, какие у молоденькой девушки в театральном институте могут быть нужды… – хладнокровно ответила Света. – Может, спа или ноготочки… Или из шмоток прикупить что-то.
– Пуховик я ей купил, сапоги тоже, – вздохнул Иван. – Свет, сердишься?
– За что, милый? Если ты собрался помереть, загоняя себя работой во имя содержания сестры и исполнения всех её желаний, что я могу возразить? – Света обняла его за плечи, борясь с искушением взять новенькую керамическую сковородку и треснуть любимого по темечку.
– А что? Она не чугунная, лёгонькая! Проломить не проломлю, а душу отведу! – рассуждала про себя Света, но, припомнив строгий наказ Матильды мужа не контузить и не калечить, вернулась к изначальному плану, аккуратно вычерченному на специальной торжественно-плановой миллиметровой бумаге.
– Могу, конечно, тебе сказать, что я тебя люблю, что хочу от тебя детей, даже внуков хочу! И чтобы ты их со мной растил. Понимаешь? Причём, желательно в живом и здоровом виде!
– Ээээ, в мёртвом виде я их и завести не смогу, – осторожно возразил Иван, ощутив, что атмосфера как-то сгустилась и малость искрит.
– Не боись! Юрист хирурга не обидит! – вздохнула Света, с сожалением пригладив Ванькину шевелюру.
– Только на это и уповаю… – рассмеялся Иван. – Не сердись. Я думаю, что Юлька освоится, и я перестану ей быть нужен.
– Милый, вот ты взрослый, а такой наивный! Слов нет, – Света вздохнула. – Ты можешь с ума сойти от переработки, а она посочувствует и запросит новые туфельки, крутой костюмчик и сумочку, потому что