всякой всячиной – пустыми керамическими горшками, пластиковыми мешками с торфом и удобрениями, садовыми инструментами. В углу приткнулся стол со столешницей, облицованной кафельными треснувшими плитками. Рядом стояло четыре пластиковых стула. Ракель торопливо обмахнула полотенцем стулья и столешницу:
– Садитесь! Я только разогрею.
Александра уселась, оглядела сад, открывавшийся за перилами. Она сидела рядом с окном, выходившим в кухню. Стол одной стороной примыкал вплотную к окну, так что блюда можно было подавать оттуда напрямую. Чем и занялась Ракель: сдвинув вбок стекло, она протянула Александре стопку тарелок:
– Держите!
Александра расставила тарелки, не переставая бросать взгляды внутрь помещения. Кухня даже при беглом осмотре ее очаровала. Побеленные стены с неровной штукатуркой. Пол, выложенный красным кирпичом, почерневшим от времени. Большая газовая плита в глубокой нише, под жестяным вытяжным колпаком. Вместо современной кухонной мебели – несколько массивных деревянных буфетов и большой разделочный стол, также стоявший вплотную к окну. На этот стол Ракель быстро ставила тарелку за тарелкой, продолжая приговаривать:
– Держите! Держите!
Александра переставляла с одного стола на другой тарелки и блюдца с закусками и приправами: горячие лепешки с семечками, салаты, соленья… Напоследок Ракель открыла духовку, замахала полотенцем, чтобы разогнать жар, и вытащила большой противень. Ухватив его полотенцем, она почти бегом бросилась на веранду и с грохотом поставила его посредине кафельного стола:
– Петушки!
На противне исходили паром два упитанных запеченных цыпленка, обложенных картофелем. Ракель еще раз метнулась на кухню и принесла бутылку белого вина, штопор и три бокала, которые с необыкновенной ловкостью зажала между пальцами одной руки.
– Хотите пива? – спросила она. И, не дожидаясь ответа, принесла из холодильника бумажную упаковку с шестью маленькими бутылками.
– Настоящий праздник! – воскликнул Павел, принимаясь открывать вино и с нежностью посматривая на петушков.
– Я не ожидала, – проговорила Александра, оглядывая накрытый стол, на который солнце бросало яркие пятна сквозь виноград, завивший веранду до потолка. Распогодилось. О грозе напоминал только лепет бегущей воды, льющейся с деревьев при каждом дуновении ветра.
Ракель уселась и протянула Павлу свой бокал:
– Да, это праздник! Лехаим!
Вино было слабым, кисловатым, очень холодным. Александра пила маленькими глотками, Ракель тоже не торопилась. Павел осушил свой бокал в один прием и потянулся к пиву:
– Если не возражаете…
Ракель, привстав, разрезала цыплят и разложила по тарелкам жаркое. Александра почувствовала, что очень голодна. Если не считать ночного завтрака в самолете, она ничего толком не ела уже сутки. Ракель с удовольствием следила за тем, как едят гости, и непрерывно потчевала:
– Ешьте, я все делаю сама, даже хлеб!
– Потрясающе вкусно! – Павел поставил