настолько настырны, что довели кузнеца, слов отказа не понимая, что выломал он кол из забора да по спинам им и объяснил, что меч тот не продается. Ушли бессмертные, обиду затаив, а к вечеру вернулись впятером и убили Троха, меч деда его забрав. Мы их, конечно, поймали и хотели судить на вече. Но тут все бесы… – Я заметил эту оговорку и уже знал, что он мне расскажет дальше. – Собрались они вместе и попытались отбить своих у нас. Завязался бой, мы его выиграли, прогнав бесово отродье. Но не тут-то было, бессмертны эти порождения темных богов, что приняли вид людской. Бесы, как есть бесы, вежливые, приятные на вид и в обращении, а внутри гниль одна и чернота. Восемь раз они возвращались, убивая каждый раз по одному или по двое из наших. На девятый их приход за сутки у нас мужиков, меч держать способных, и не осталось, считай. Я тогда как раз ногу сломал и помочь не мог, – вздохнул он. – У знахарки лесной отлеживался, не знал, что тут происходит. Взяли бесы деревню на меч, поломали все, девок снасильничали, что поломать не смогли, то подожгли. Три дня они свой шабаш бесовый гуляли, детей сиротами оставляя…
Он говорил, а я прекрасно понимал то, о чем он рассказывает. Игроки… Как точно он дал им характеристику: не бессмертные, а бесы – бесово отродье. Будь у НПС во всех играх свобода воли, ни на секунду не сомневаюсь, так называли бы они нас во всех игровых мирах. И то, что кузнеца убили, нет в этом ничего необычного. В любой онлайн-игре введи патч, в котором можно убить НПСов-торговцев и забрать себе все, что они продают. А потом зайдите в игру через час и попробуйте найти хоть одного живого торговца. Если найдете, я удивлюсь, очень сильно удивлюсь… Нет, не все игроки сволочи, но никто из них точно не считается с НПСами, и даже разумные подписчики, узнав, что непись собирается судить и вешать таких же игроков, как они, поднимется в крике: «Что?!! Наших бьет какая-то программа! Да поубивать их всех, чтобы место свое знали!» Может, кто-то и попытается за НИПов заступиться, но и против своих, таких же игроков, никто не пойдет и бойне мешать, соответственно, не будет.
– Потом бесы ушли, бросили здесь все и ушли. Я вернулся от знахарки, но что я сделать-то могу? Мужик я тут один, получается, остался. Я к соседям на помощь звать, так везде беда похожая, а где-то, как в Солончаках, это на юг километрах в пятнадцати, так вообще никого живого-то и не осталось. Не у кого помощи просить. Так и остался я тут. Я, две бабки да пять девок с судьбой исковерканной, бесстыжими лапами бесов облапанными, да деток малых десяток без двух, – он вздохнул, допил сидр и зачерпнул новую кружку. – Зиму мы пережили, слава всем Светлым богам, лес кормилец наш, родит и кормит без перебоев. Даже некоторые дома в порядок привели. В общем, жизнь-то не кончилась, что бы ни свалилось на нас бременем, руки на себя накладывать есть грех великий. Только наша жизнь кое-как налаживаться начала, как неделю назад новая беда пришла. Заявился к нам барон Тьюдор из рода Олоров, с дружиной своею. Сказал, что два века назад эти земли у его рода отобрала империя, а теперь, когда империи больше нет, а власть префекта Запада