ново, и он опасался, как бы всё не сорвалось.
В правой руке работяга осторожно, стараясь не уронить, держал небольшой чёрный мешочек. Ему пора было заканчивать свою работу и уходить, но он все медлил: когда ещё в жизни удастся подержать в руках такое сокровище.
Он аккуратно раздвинул тесемки, перевернул мешочек на ладонь, и через секунду на сухой мозолистой руке засверкали старинные украшения: браслет, ожерелье и серьги, все с огромными кроваво-красными рубинами. Камни сияли и переливались, мгновенно выдавая их баснословную стоимость, а темно-золотой блеск червонной, давно нечищеной, оправы только подчеркивал возраст и ценность украшений. И даже в тусклом освещении жёлтых аварийных ламп они выглядели восхитительно.
На минуту в его голове промелькнула крамольная мысль присвоить все сокровища себе, но он тут же отмахнулся от нее, как от назойливой мухи.
– Ну и куда я их дену? Да и всё равно этот упырь меня за такое из-под земли достанет, да ещё и Глашку мою сюда притянет, – он почесал затылок, сдвинув кепку набекрень.
– Э-э нет, Ваше высокоблагородие, мучайтесь с вашими камешками сами, – и одним уверенным движением загнал украшения обратно в мешочек и, затянув тесемки потуже, сложил в небольшой тайник, который он подготовил пару дней назад специально для этого дела, где уже лежали две старинные, писанные маслом, родовые иконы Пресвятой Богородицы и Святой Елены в золотых, богато инкрустированных драгоценными камнями, окладах.
Затем он быстро приладил толстый потёртый пластик переборки ванной комнаты каюты люкс на её законное место и уверенным движением закрутил три последних шурупа, полностью скрывая результат своей тайной деятельности. После этого Митрич удовлетворённо окинул взглядом проделанную работу, вышел на палубу и с наслаждением закурил цигарку.
Закатные лучи ласкового летнего солнца окрасили небо над Волгой в яркие сочные цвета расплавленного золота. Розовые облака с фиолетовыми сполохами и всеми оттенками красного разливались по небу и отражались в воде, перемешиваясь и создавая причудливую иллюзию живого света. Трудно было различить то, где заканчивается река и начинается небосвод.
«Невероятная красота» подумает любой, кто увидит эти причудливые узоры самой матушки-природы.
Что и говорить, закаты в посёлке с необычным названием, связанным с важными для столицы Франции историческими событиями – Память Парижской Коммуны, а по-простому: в «Париже», где на судоремонтном заводе, уже несколько дней стоял трехпалубный красавец-теплоход, были потрясающие.
Золотые буквы романтичного имени теплохода – «Комарно», данного в честь судоверфи в Чехословакии, где он и был построен, живо отражались в темной воде реки и загадочно поблескивали в лучах заходящего солнца.
Все работы этим вечером были закончены. Завтра на теплоход вернется его команда, и он снова отправится в путь выполнять свое важное дело – перевозить пассажиров. Только теперь рейс будет не совсем обычным, ведь на его борту поселился особо ценный груз, который может причинить простому