у нас такой власти, понимаешь. А людей все-таки надо любить, надо. Помнишь я тебе говорил как-то про доброту, помнишь?
– Помню…
– Так вот, знаешь кого я первым встретил на окраине нашего аула?
– Андарбека что ли? – удивился Малик.
– Нет. Его отца Мовлида. Он именем Аллаха просил у меня прощения, хотя я его кровник, подал мне коня, обнял, выразил соболезнования. Это значит, что он изменился, Малик, изменился! А хотя бы одна человеческая душа, в которую пролился свет, дорогого стоит. Ты это когда-нибудь поймешь, потом вспомнишь. А злобу с сердца убери, слышишь меня? Убери! На кого ты злишься? На Аллаха? На кого? А мать… мать помни, и никогда ее образ не забывай, храни его в сердце, молись за нее, проси за ее покой у Всевышнего. Это лучшее, что мы можем сегодня ей сделать…
Пророчество Ахмада
I
Он вернулся, он вернулся домой, в дом, где еще жило ее тепло, ее ясный лик, ее шаги. Все это было в его доме, за исключением ее физического присутствия, которое он старался найти теперь в детях. Нужно было заново начинать жизнь, уже новую жизнь. Жизнь, в которой не было, и уже никогда не будет ее печального образа. Хайрулла не знал с чего ее начинать – эту жизнь, порой такую жестокую и несправедливую.
На следующий же вечер он пошел к мулле Ахмаду. В сумерки Хайрулла постучался в дверь богослова. Ахмад был рад его приходу. Они долго, как обычно тихим шепотом, вели свою беседу.
– Не зря у тебя на сердце волнение-то, Хайрулла! Беда к вам придет, большая беда.
– К нам? Не много ли их для меня одного? – усмехнулся Хайрулла.
– Не к тебе одному, а к народу целому, а я вот ее не увижу и слава Аллаху, что не увижу.
– Не понимаю тебя, Ахмад?!
– Да и я сам сейчас не совсем понимаю. Но беда будет большая. С последним зимним снегом обрушится она на всех вайнахов и надолго обрушится…
– Когда?
– Время покажет, время…
– Эххх время! Будь оно неладно это время! – Хайрулла сжимал кулаки…
Через несколько дней аул потрясла очередная новость – раскулачивание так называемых богачей, подозрение в помощи абрекам, скрывающимся в горах, и многое другое. Все было понятно – в район поступили доносы. Хамид рассказывал Хайрулле, что после его ареста власти частенько начали наведываться в аул по ложным и неложным доносам. А ведь сельчане даже и не знали, что преданный большевистскому строю Хайрулла, спас многих от грозненской мясорубки…
Заскочил взволнованный Малик.
– Дада! Дада!
– Что случилось?
– Дедушку Ахмада, муллу этого заберут, говорят, – тихо прошептал мальчишка.
– Когда?
– Сегодня. Мы не успели спрятать все. Вчера ночью с ребятами закопали Кораны, а другие сегодня спрятать не успели, – голос ребенка дрожал. Хайрулла пылал. Он вспомнил, как и раньше, после его предупреждений детвора, в том числе и его сын, помогали старику вместе с его