вот как ты заговорил, значит! Твоих дочерей воруют, за них умирают ни в чем не повинные люди, а ты потом ссылаешься на матушку-судьбу? А почему бы тебе их просто замуж-то не выдать? Расходов может боишься? А может они не без твоего ведома вот так вот сбегают? – продолжал злобно ухмыляться Вассо.
Магомед-Мирза накипал. Рука машинально опускалась к кинжалу. Чувствуя, что ситуация набирает нежелательные обороты, к нему быстро подошел сын Хамид. И вдруг в этот момент, размахивая руками, из толпы выбежала неожиданно для всех сестра Хайруллы Написат.
– Господом Богом молю вас всех, послушайте меня все! Мой брат ни в чем не виноват! Он не силой заставляет Муъминат становиться своей женой. Она давно его знает, виделась с ним, встречалась, просто потому что Хайрулла намного старше нее, да и мать больна, поэтому девушка боялась гнева отца! Она мне сама так рассказывала! Поверьте же мне, не вру я, умоляю вас внимите моим словам! – начала рыдать Написат, хватая за руки то одного, то другого из стоявших мужчин. Хамид вскипел:
– Ты что такое мелешь, женщина??? Ты что из ума выжила? Ты же наговариваешь сейчас на мою сестру! С каких это пор она начала делиться с тобой? В подружки ты ей не годишься, родственных уз между нами, насколько мне известно, нет. Чего молчишь? Я с тобой разговариваю!!! – орал на женщину разъяренный Абдул-Хамид. Написат, закрыв лицо руками, продолжала плакать. Огонь надежды, чтобы заявить подобное в ней зажгли неожиданные слова Муъминат, решившейся остаться в доме ее брата. А девушка все также стояла, застыв на пороге дома Хайруллы, окидывая пылающим взглядом то одних, то других, окружавших ее людей. Поначалу она разозлилась на Написат, которая наврала с три короба перед всем честным народом, а потом ей вдруг стало ее жалко. Она на мгновение представила себя на ее месте… как дорог был для нее старший брат Хамид – ее опора и надежда, на какие бы только уловки она не пошла бы ради него…
Магомед-Мирза посмотрел на свою дочь, которая стояла на пороге своей судьбы, растрепанная, уставшая, заплаканная, но при этом такая красивая и независимая, молодая, полная жизненной энергии и сил, – Не могу я опять весь этот сыр-бор закатывать, сельчане до сих пор не могут простить смерть двух безвинных молодых людей, убитых аварцами… а Хайрулла глава села, почтенный, уважаемый человек… и что же ему взбрело-то в голову не пойму… он строг, жесток, суров… бедная моя девочка… но я знаю, что она справится, – молча раздумывал Магомед-Мирза. Мысли, подобно первым снежинкам в начале зимы, таяли и снова опускались, заменяя одна другую…
Магомед-Мирза встрепенулся.
– Я уже сказал всем, что это выбор моей дочери, и я с ним согласен. Нечего тут и решать…
– Да храни тебя, Аллах! – снова взвыла Написат.
– Черт с тобой! От вас баб одни проблемы! И послал же мне Бог на мою голову этих дочерей, – буркнул мужчина и, ссутулившись, направился к себе домой, сказав сыну следовать за ним.
Муъминат