на его приказы мне теперь глубоко пох.
– Нет, – снова отмахиваюсь от его руки.
– Я не трону тебя, обещаю. – Заглядывает глаза. – Пойдем.
– Ненавижу. – Говорю тихо, уже расплескав всю злость.
– Пойдем, – его мягкое.
Я расслабленно выдыхаю, а он приобнимает меня за талию, подталкивая к выходу. Теперь, когда я вывалила на него свои обиды, силы будто оставили меня. И я покорно иду к его машине, которая стоит на парковке у вокзала. Мужчина помогает мне забраться на сидение, а сам садится за руль. Приехал без водителя? Странно. Ай, какая разница? Кутаюсь в пальто, только сейчас замечая, как сильно замерзли ноги.
В машине тепло и комфортно. И я не заметила, как уснула.
– Даша, – зовет он тихо. – Просыпайся, малыш. Приехали.
Открываю глаза. Передо мной его лицо, на котором больше нет ни злости, ни ярости. Сейчас он не пытается подавлять меня своей властностью. В черных омутах забота обо мне, а еще что-то такое, чего там раньше не было. Чувство вины? Я всматриваюсь в его лицо, которое сейчас кажется таким привычным и родным. Словно какая-то невидимая преграда рухнула между нами.
– Пойдем? – спросил тихо.
– Угу, – отозвалась я.
Когда мы зашли в дом, я стала подниматься по лестнице, спиной чувствуя его взгляд. Он не пошел со мной. И ночью не заходил. Как в первые дни, когда я только пришла в этот дом. Только теперь что-то изменилось. Хоть я и не понимаю, что именно стало по-другому, это просто внутреннее ощущение.
Глава 14
Дмитрий Анатольевич смотрел вслед убегающей на второй этаж Даше. Он хотел бы подняться к ней, обнять и не отпускать. Выпустить пар, снять напряжение самым простым способом, слушая ее стоны. Но он не сдвинулся с места, продолжая стоять на том же месте. И совершенно не понимая, что с ним происходит. Какая-то дурацкая сентиментальность, непривычная и странная.
– Добрый вечер, Дмитрий Анатольевич, – голос верного дворецкого резко вывел его из оцепенения.
– Добрый вечер, – проговорил чуть слышно, протягивая ему свое пальто.
Он снова посмотрел на лестницу, потом опустил глаза, разглядывая узор на ковре. Определенно, эта дурацкая сентиментальность, так ему не свойственная, сбивает с толку. Привыкший получать все, что хочет, не прилагая усилий, мужчина удивлялся сам себе.
Когда сегодня в офисе он увидел, как Даша смотрит на Андрея, в груди больно разгорелось пламя, от которого было не вдохнуть. Что за черт? Женщины благодарно принимают его, радуясь знакам внимания. И никогда не пялятся на других мужчин, еще и в его присутствии.
«А вдруг, у них уже что-то было?» – больно ударило в голову.
Он не раздумывал. Он воспитывал. И Дашу, и Андрея. Он ведь может себе позволить учить других, кого им надо любить, а кого бояться. Какого черта? Он ведь может уничтожить их обоих. Как посмели? Нет, нет и нет! Он знал, что Андрей будет сидеть под дверью, ведь он ему так приказал. А Даша должна была благодарно принять любую ласку или грубость, как он решит.
Дмитрий