еще развлечения в три часа ночи?!
– Вандализм! – На ходу он сбрасывает с плеча рюкзак и подмигивает мне. – То, что доктор прописал, если нужно прийти в норму.
Спрятав нос под клетчатой арафаткой Че, трясу баллончик: гремит шарик, с шипением ядовитой змеи наружу вылетает струя черной краски. Размашистыми движениями рисую на проржавевшей двери гаража знак анархии, и на меня поглядывают лишь облезлые собаки с ближайшей стихийной помойки да икающий от хохота Че.
«Live fast, die young». Вывожу эту кривую надпись, отхожу на пару шагов и любуюсь, пока за гаражами нарастает гул мотора.
– Валим, валим уже! – Че дергает меня за рукав олимпийки, и мы срываемся с места.
Мы бежим через пустые дворы – моя душа, расправив крылья, летит следом, а над домами испуганно розовеет только что проснувшийся новый светлый день. И новое Солнце.
Глава 11
Наверное, я самый счастливый человек на земле: даже не представляю, сколько сейчас времени. По ощущениям – около десяти утра, но солнышко припекает как сумасшедшее. Рукава черной олимпийки задраны выше локтей, от усталости, бессонной ночи и жары за роем серых мушек перед глазами маячит обморок.
На деревянных лавочках, затерянных в лабиринтах стриженых кустов, на территории Третьей наркологии собирается народ – шуршат пакетами посетители, докладывают о своем житье-бытье бледные постояльцы.
Стираю ладонью пот со лба, откидываю голову на спинку скамейки и смотрю в огромное безоблачное небо, а оно гипнотизирует меня до тех пор, пока от синевы на глазах не выступают слезы.
Хочется летать. Да я почти летаю.
Не знаю, как назвать то, что происходило несколько часов назад, но это было круто – грозившая быть самой страшной в жизни ночь внезапно стала самой счастливой.
Мы смеялись и носились по городу, украшая его стены рисунками черепов, сердечек и цветов, пацификами, радугами и знаками анархии. Наверное, в исторической части утро началось с нешуточного переполоха – на административных зданиях, жилых домах, гаражах и заборах сияли разноцветные надписи: «Punk is not dead», «Peace and love», «Да будет анархия!». Воскрешаю в памяти раннее утро…
– Видели бы люди, чем сейчас занимается звезда! – комментирую я. Че, прикрыв лицо клетчатой тканью, неподалеку малюет очередной шедевр.
– Я не звезда, а «ведущий развлекательных программ молодежной редакции ГТРК “Волжские ебеня”», – смеется он. – И если бы пошел после школы подрабатывать дворником, зарабатывал бы гораздо больше! Конечно, как-то раз я воспользовался положением и пообщался с кумиром. Я с двенадцати лет фанател по его музыке. А он оказался мудаком!
Че заштриховывает желтой краской идеально ровный круг на синей кирпичной кладке, бросает пустой баллончик в урну, достает из рюкзака еще один и оставляет на стене под рисунком черную надпись.
В кармане его джинсов заходится воплем рингтон, Че вынимает телефон и, выругавшись, отвечает на звонок. Я мнусь рядом, пыльными красными кедами распугиваю суетливых муравьев,