Лев Наумов

Пловец Снов


Скачать книгу

от природы или, возможно, даже от Бога. По крайней мере, с определённого момента – незадолго до переезда в Петербург – он принялся убеждать в этом себя, природу и всех окружающих, включая отдельных издателей. То, что убеждать, в общем, удавалось, подтверждает небезосновательность его претензий. При этом морское прошлое становилось не контраргументом, а, напротив, дополнительным доводом и стимулом. Ведь он попытался найти себя в самом прекрасном, что снилось ему с детства. За годы службы море щедро напитало его своими дарами – восторгом красоты, ощущением мужественности, радостью свершения… Оно давало ему то же, что любимая женщина. Вот только любить – это не работа и тем более не профессия. Любить – это судьба. Самое прекрасное из проявлений природы не приносило чувства удовлетворения и осмысленности. Потому решительным шагом Георгий перечеркнул всё, что, казалось, было суждено ему и его домочадцам.

      Впрочем, кое-что изменить не удалось. И Таганрог, и Петербург были основаны Петром I. Это не просто города, а воплотившиеся фантазии, ожившие сны бушующего царя. Один вырос в первую военно-морскую базу России. Другой, основанный пятью годами позже, положил начало всему. На Таганроге император опробовал европейский метод строительства по регулярному плану и в Петербурге воплотил его в совершенстве. Но Таганий Рог – место с мощной духовной историей. Тут находили едва ли не древнегреческие артефакты. Воли Петра, сколь бы значительна она ни была, не хватило, чтобы переломить это, превозмочь, затмить. Его роль не отлилась в названии. Таганрог оставался Таганрогом всегда, и в царские времена, и в советские. Петербург же был создан из ничего. Город вырос нигде, на не приспособленном для этого месте. Город вопреки.

      А двенадцатичасовой залп он подхватил у Севастополя. Любимое детище царя будто впитало всё, став квинтэссенцией русского морского оплота. Впрочем, не только русского, сколько здесь из Голландии, Италии, Англии, Франции…

      Неожиданно для себя Горенов открыл и принялся обдумывать эти обстоятельства спустя несколько лет после переезда. Однако вскоре стало понятно вот что: ему хотелось жить необычной, выдающейся жизнью, отличаться от окружающих. В Таганроге он попал на флот, как подавляющее большинство его знакомых. Но и в том, чтобы числиться литератором в Петербурге, оказалось мало оригинального.

      Что такое быть писателем? В XIX веке это значило принадлежать к некой особой касте, обладать прекрасным образованием и передовой способностью суждений. Спустя два столетия ситуация изменилась кардинально. Словесность более не играла в обществе той роли. В глазах людей, далёких от литературы, новость о том, что перед ними стоит сочинитель, вызывала спектр эмоций в ассортименте от недоумения до сочувствия. Сочувствие преобладало. Положим, способность производить впечатление на женские сердца частично сохранялась, но в остальном… Писателя-небожителя более не существовало. Дистанция между авторами и читателями сократилась сначала до нуля, а потом «потребитель