не надо! – оборвал его я. – Не надо! Это я говорил: не лезь. А вы все втихаря подначивали: пошли купаться, пошли купаться. Слушать надо, что старшие вам говорят. А еще комсомольцы! Вы ее мало того что обесчестили в палатке ночью… Ее и еще троих… Устроили, простите… как это называется… блядство форменное – вот! Уж давай говорить как мужик с мужиком!
Собственно, после того похода весь оставшийся полный учебный год я под разными благовидными предлогами спускал на тормозах любые инициативы выездных мероприятий.
– Давайте не будем, Анатоль Васильевич, – попросил Витька. Он весь съежился и стал еще больше похож на нашкодившего школьника.
– Да ла-а-а-а-а-а-а-адно тебе, – усмехнулся я и хлопнул его по плечу. – Я ж без злости вспоминаю. Сейчас-то оно, конечно, смешно об тех приключениях думать. А вот тогда было не до смеха.
– Простите нас, – искренне попросил Витька, старательно отводя взгляд в сторону. – Дети ведь…
Того я и добивался.
– Ну, так что там произошло? Это был ее отец?
Михайлов вскинулся, зыркнул на меня. Он был растерян и деморализован. Я вопросительно вскинул брови, подталкивая его к разглашению служебной тайны.
– Мне-то, своему классному руководителю, можешь сказать, а?! – изобразил я преждевременное возмущение, наблюдая, сколь мучительно Михайлова раздирает надвое.
– Отца взяли под стражу, но… что-то мне подсказывает, это не он, – нехотя пропыхтел раскрасневшийся Витька.
– Я вчера откопал в интернете информацию о том, что с матерью девочки приключилось. – Я сокрушенно покачал головой. – Такая трагедия!
– Про то, что ее зарезали…
– Да, да. И что у нее был любовник.
– Любовник пропал. И я даже не уверен, что он вообще был.
– Я читал, это ее бывший одноклассник…
– Проверяли. Дело в том, что байку про одноклассника журналюгам запустила девяностолетняя старуха из халупы по соседству. Тамошний следователь говорит, она немного того… ку-ку. Померла недавно…
– И что одноклассники?
– Бабка на очной ставке не опознала никого. И одного мы не смогли найти.
– Что за человек?
– Местный безработный. То появлялся в поселке, то исчезал. Маловероятно, что преступник он. И что он после школы вообще поддерживал контакты с жертвой. Слишком разных кругов люди.
– А фотографии бабке не показывали?
– Показывали. Ту, что в паспортном столе хранилась. Только сделал-то он ее лет двадцать назад, когда подростком был. По такой фотографии мало чего скажешь, особенно когда ты подслеповатая и выжившая из ума старуха. Он паспорт не сменил в положенное время.
– Хм. А вас не смущает, что убийства одинаковые?
– Вы это к чему?
– Был бы я одним из вас – подумал бы сразу, что это отец.
– Говорю же, мы его взяли под стражу. Но, видимо, скоро придется отпустить.
– А что не так с обвинением?
– Видите ли, Анатоль Васильевич…