воздух, от боли потемнело в глазах. Превозмогая боль, перекатилась на живот, чтобы встать, не вышло, зверь прижал меня к земле своим массивным телом. Дышать стало нечем.
«Неужели это конец?!» – мелькнула мысль, я отогнала её прочь, пытаясь скинуть его с себя. Не вышло. И вдруг моё плечо пронзила острая боль, зверь впился клыками в моё плечо, раздирая плоть. Из горла вырвался сдавленный вскрик и резко оборвался. Ужас сковал моё сознание. Не-е-ет! Только не это! Лучше бы убил…
– Ты ведь понимаешь, что это означает, никчёмная человечка? – обдавая моё ухо горячим дыханием, рокочущим голосом подтвердил мою догадку зверь: я его пара.
– Убей! – взмолилась.
– Смерть для тебя, маленькая воровка, сравни помилованию. – Он приподнялся, и я, наконец, смогла вдохнуть полной грудью. – У меня на тебя совсем другие планы. Но продолжим. Надеюсь, тебе будет достаточно больно. – Он резким движением поставил меня на колени и с усмешкой произнёс: – Нет, так не пойдёт. Я хочу видеть, как отразится адская боль в твоих глазах, когда я в полуобращённом виде начну тебя драть в грязи как ничтожную суку! – Он начал разворачивать моё измученное тело лицом к себе.
Это был мой последний шанс спасти себя от ужасной участи быть изнасилованной зверем. Я просто обязана выжить, чтобы доставить флешку нанимателям. И когда я оказалась лицом к нему, превозмогая боль, внезапно полоснула ножом его горло. Кровь, хлынувшая из раны, брызнула мне в лицо, попадая в рот и вызывая рвотные позывы. Но зверь продолжал крепко удерживать меня. Не медля ни минуты, я воткнула в него шприц с белым аконитом. Зверь ослабил захват, это позволило сгруппироваться и ногами оттолкнуть мощное тело врага.
– Надеюсь, тебе достаточно больно, сволочь, – сплёвывая, процедила сквозь зубы, стараясь стереть с лица его кровь.
Только попыталась встать, икры моих ног обдало словно огнём, я закричала, не в силах терпеть боль: зверь вцепился в них острыми, как бритва, когтями.
– Верни флешку…– его голос был приглушённым.
Я резко рванула в сторону, разрывая свою плоть его когтями. От боли завыла не хуже зверя. Он усмехнулся. Меня захватила ярость, подскочив к нему, я воткнула нож в область сердца:
– Сдохни! – заорала. Он покачнулся, продолжая сверлить меня взглядом и улыбаться. Превозмогая страх, я на одном дыхании выпалила: – Советую самому перерезать себе глотку, – показала глазами на своё оружие в его груди. – Ты же не сможешь жить, зная, что станешь виновником бед своих сородичей. – Он опять усмехнулся. – Зря скалишься, сволочь, когда ваш первородный узнает о твоём промахе, ты пожалеешь, что сам не покончил с собой. Насколько мне известно, он настоящий садист.
– Сострадаешь врагу? Глупо.
– Да пошёл… ты! – чуть ли не сплёвывая процедила и рванула к своему мотоциклу, поражаясь, насколько силён оказался мой противник, другой бы уже лежал в бессознательном состоянии.
Тогда я даже не подозревала, что это всего лишь игра, и он позволил себя ранить. А сейчас мне было не до анализа произошедшего,